Сибирские огни, 1985, № 5

Наконец-то лес кончился. Впереди темными бесформенными пред­ метами обозначилась родная деревня. Аня остановилась отдышаться около осевшей м почерневшей прошлогодней копны сена. Костя всегда провожал ее до этой копешки. Здесь они прошались, и она шла к дерев­ не одна. Ей всегда хотелось еще раз увидеть его: не останавливаясь, оглядывалась назад, но видела только темную стену леса. И казалось, что это лес закрыл от нее Костю. И хотя не видела Костю, .но знала, что он все еще стоит у копны и смотрит ей вслед, наблюдая и прислушива­ ясь к тому, как встретит ее деревня. Она пробиралась самой надежной дорогой, где мало было вероят­ ности встретить кого-то. Да й немцы вряд ли будут шастать по дере­ венским закоулкам в такое позднее время. Они спали в теплых домах, выгнав оттуда хозяев. Их было полно и в школе: неярко светились окна, во дворе слышались невнятные голоса. До дома оставалось чуть-чуть, но за каждым деревом, за каждым углом ей мерещился полицай. Она ждала: вот-вот чья-то рука, волоса­ тая, грязная, схватит ее за горло: «Ага, попалась!» Когда со стороны огорода подошла к своему дому, страх понемногу, нехотя, стал отпускать. Мать всегда, когда она уходила в лес, не спала, ждала у окна. Аня • еще не успела подойти к кухне и постучать, как створки двери распах­ нулись и к ней в нетерпении протянулись мацеринские руки. Крепко об­ нявшись, словно боясь'потерять друг друга, они долго стояли молча. Аня не могла уснуть. Пережитое медленно уходило от нее. Но это было уже прошлое, через которое она перешагнула и теперь имела пра­ во думать о себе: какая же она большая-пребольшая трусиха! Чего она боялась в сонном ночном лесу?.. Темноты? Темнота йз автоматов не стреляет, а укрыть тебя может. Люди вон под пулями, под снарядами та­ кие дела делают, а она темноты испугалась!.. Засыпая, подумала: «Как хорошо, что снова идти в лес только через неделю... Целых шесть дней.- МЕРТВЫЙ ЛЕС \ Рассказ Старый лес был мертв. Он погиб десять лет назад. Или нет, уже одиннадцать отгремело. В конце июня сорок второго немцы пытались окончательно разгромить попавшую в окружение армию. Но люди держались. И лес, избитый, израненный, продолжал укрывать и кормить людей. Немецкие снаряды, мины, бомбы обрубили с деревьев сучья и вершины, а кору с берез вес­ ной ободрали люди. Лошадиное мясо кончилось вместе с сухарями в пер­ вый месяц окружения. Потом они съели все, что хоть сколько-нибудь годилось в пищу: шкуры лошадей, кости, копыта. Все это осмаливали на огне, дробили, варили и ели. А потом принялись скоблить тесаками и финками стволы, на которых под корой с наступлением тепла появи­ лась светлая студенистая заболонь, и питались ею. Три месяца боев в окружении. Сколько осталось к концу июня жи­ вых в армии, Боравлев не брался утверждать, а в его полку числился по последней строевой сто двадцать один человек. Сто двадцать один — памятное число. «Один, два — и обчелся»,'— сказал, заглянув в строевую, капитан Хохлов — старший из оставшихся в полку командиров. Теперь вместо дремучего бора — высокое пощипанное пеньё, голый, без коры и сучьев, сухостой. В каждом стволе столько металла, что пос­ ле войны никто не берется пилить здесь лес. 94