Сибирские огни, 1985, № 5

ставила табурет возле моих ног и присела, тихо спросила: — Не спишь? Мы немного с ней поговорили. Вижу, го­ лова ее поминутно клонится. Девуінка бо- рется со сном. — Валя,— сказал я ей,— не мучь себя, отдохни. Она послушалась, положила свою голову на мои ноги и тотчас'уснула. Ночь нрошла в мучительных, снах. Вот я получаю задание от майора Ваниева — взять «языка». Бегу стремглав к свое{лу взводу. Отбираю людей для поиска. Кого взять? Надо взять Ключникова, Гололобо­ ва, Нежина. Почему Нежина? Нежин вчера был убит... То вдруг я оказался в окружении нем- , цев. Мечусь в поисках выхода. Проснулся весь мокрый, как лошадь после горячей. скачкн. За мучительными снами я не слы­ шал, как ушла Валя. Утром опять измерение температуры. Она у меня на прежнем уровне: не ниже и не выше, как на пень наехала. Затем завтрак, к которому я чуть прикоснулся. П о с л е ’ завтрака, жак всегда, врачебный обход. Тот же хирург, с воспаленными от бессонницы глазами, обходит раненых. Он задает раненым стандартные вопросы и по- 'лучает на' них такие же стандартные ответы. В одиннадцать нас выносят из палатки на свежий воздух. Погода благоприятству­ ет. Солнечно, тепло. В лесной тени прохла­ да. ВысОко в небе медленно плывут редкие белые облака. В лесу слышен нежный шепот зеленой листвы деревьев, разного­ лосое пение птичек. Птички быстро осво­ ились и стали близко подлетать’к нам, вни­ мательно разглядывать, как бы стараясь понять:— Что это за люди? Зачем они здесь? И почему лежат? Д н ^ Валя при­ бегала несколько раз и всякий раз с гос­ тинцами, то яблочко принесет, то огурчик... На пятый или шестой день (точно не помню) к нашей палатке подкатила полу­ торка. Первым положили в кузов меня. Потом еще Человек десять. Пол кузова был устлан душистым сеном, Сопровождала Т раненых Валя. — Сейчас я сделаю укол на дорогу, и тебе будет легче,— объявила В аля.' — Что за укол?— поинтересовался я. - г Болеутоляющий, морфий. Я не знал, что такое морфий и каково его действие. Действительно, после укола мне стало так легко, хоть в строй стано­ вись. Как только доехали до первой дере­ вушки, на"половину разбитой снарядами и бомбами и до сих пор еще пустующей, шофер остановил машину и весело ска- зал нам: — Перекурим, ребята,— а сам с Валей пошел в деревню. Скоро они вернулись с полным вещмешком огурцов и моркови. — Кушайте, ребята, досыта, деньги за это добро не плочены,— угощал водитель. — П о ' коням! Вперед! — скомандовала Валя. Мотор заурЧал. Шофер дал газ, ма- ■' шина тронулась. Дальше- дорога стала. как говорят, поганой. Болотные гати че­ редовались одна за другой. Трясло так нас в кузове, что, кажется, вот-вот внут­ ренности отвалятся. Вечером добрались до Ульянова. Того Ульянова, которое наша дивизия освобождала в июле. Здесь на- ход-ился армейский госпиталь. Санитары занесли нас на второй этаж большого зда- ■ ния. Уложили в большой комнате прямо на пол. В комнате уже были раненые. Наступили прощальные минуты с Валей. В глазах Вали легко можно прочесть тоску и грусть. В моих, по-видимому, тоже. Оба хорошо понимали, что расстаемся навсегда, И от этого на душе у обоих было тяжело. Валя поборола неловкость, по­ целовала меня в лоб и губы. Глаза ее пол­ ны слез. Потом она поднялась с пола, вы­ прямилась, пошла, не оборачиваясь, и быст­ ро скрылась за дверью. ПОЛЕВОЙ ГОСПИТАЛЬ № 2402 Действие морфия длилось примерно до полуночи. С полуночи мне стало худо. К утру совсем плохо. Тяжело стало не столь-, ко от ранения, сколько от того, что за до-\ рогу меня расколотило. 'Сначала я тихо стонал, сдерживался, чтобы не мешать товарищам. Но боли все усиливались и усиливались, усиливались и мои стоны. На солнцевсходе я уже не стонал, а кричал, было не до товарищей. Я призывал людей на помощь. Наверное, д^-мал я, мне при­ шел конец. Я не боялся смерти, только обидно было, что она такая мучительная. Кто-то вскочил из раненых и сходил за са­ нитарами. Пришли санитары и унесли .ме­ ня в главный корпус. Здесь меня положили в коридоре и опять на пол, прикрыв сол­ датским одеялом. Меня стало знобить. Дрожу всем телом, как осиновый лист. З а­ стонал, чтобы обратить на себя .внимание медработников. Но тщетно: каждый занят делом. Делаю последнюю попытку: ползу . на четвереньках по коридору к приемно­ перевязочному кабинету.'Увидев меня, вра­ чи и сестры были изумлены. Одна из врачей поспешила ко мне и усадила меня на стул. Она внимательно посмотрела мне в глаза и, обратись к заведующему отделением, сказала: — Елена Павловна, у него расширены зрачки. — Обождите, я его посмотрю сама,— ответила Елена Павловна, женщина лет сорока пяти, изрядно поседевшая, с мелкой паутиной морщин на лице. После обследо­ вания она сказала: — Садись, миленький, вот гіа этот стол,— она помогла мне дойти до стола,— Сейчас, дорогой, ‘я сделаю .тебе небольшой укольчик. Я и в самом деле думал, что она сделает мне' самый обычный укол, какие делают под кожу. Но Елена Павловна точным и сильным ударом засадила мне меж ребер огромную иглищу. От ужасной боли я ди­ ко' закричал. — Ничего, ничего, миленький, все в по­ рядке, сейчас тебе легче станет,— урпока- ивала меня Елена . Павловна, проворно подключая к игле откачивающую систему. З а полчаса из грудной клетки было отка­ чено примерно с литр .крови. Я тут же на столе почувствовал себя лучше. Дышать стало легче. Утром после завтрака обход врача. До­ шла очередь и до меня.