Сибирские огни, 1985, № 4

Геннадий Прашкевич ШИ П К А 'здесь родилась свобода Болгарии. Издали: обелиск на Свети-Ннкола пронизывает облака. Вблизи: он — меч на их фоне. Мемориальные доски. Имена-полковников, имена капитанов И нижних чинов — 720, нижних чинов — 370, нижних чинов — 650... А ниже, за горой, в ночи густой и липкой, храм горести на Шипке гудит в листве сырой. — Пора! Пора! Пора!— ' плач времени, и века... Пуста без человека огромная гора. В ночи один стоьо, сопоставляю даты: кто первым пал когда-то в начавшемся бою!.. Не знаю.„ Ночь гудит... В листве — капель и звезды... Угрюмо, тяжко, остро блестит гранит. И столько тишины над вечными снегами, где спят я обнимку камень и — нижние чины!.. НЕСЕБОР. ВСТУПЛЕНИЕ В Несебор'входят по перешейку, очищаясь морским воздухом. При римлянах у ворот крепости стояли стражи с мечами, сейчас под каменной аркой старухи торгуют амфораь^и. Узкие улочки, мощенньіе горбатым камнем, веером разбегаются по Несебору, м каждая из них ведет к морю. Броди, нашептывая их имена; Мена, Венера, Бриз, Царь Симеон, Ахепой... Сидя на террасе, жди, когда кленовый лист бесшумно опустится на камни... Слушай море... Я ничего не знал о чуде, но я догадывался втайне, есть город с профилем верблюда, застывший на зеленом камне. Есть город листьев, стен и башен, в котором — солнце и прохлада, в котором бархатно, как сажа, свисают грозди винограда. Я ничего не знал, но втайне ' меня тревожили виденья: рукою тесанные камни, ' смоковниц медленные тени, и бухта, где рыдают склянки на уходящем в море судне, и храмы — старые крестьянки, богини праздников . , и будней...