Сибирские огни, 1985, № 4

Помню, репродуктор из картона сообщал о буднях фронтовых. В самые .минуты роковые так вещал, что за душу брало, чередуя пе'сни фронтовые со сводками от СовинформбюроІ Инвалиды... , Песен их надрывных хрипота под музыку и без. Трескотня полуторок — былинный гаЗогенераторнь)Х существ. Требовались навык и сноровка,— ухватясь за борт, в конце концов, пропылить отчаянно и ловко ■ на виду сомлевших огольцов. Ребятишки (помыслы пречисты, игры — отражение войны) до зубов, ну прямо террористы, до молочных вооружены; пращ с резиной от противогаза, • самопал, набитый до отказа спичками (головки отЛсоблив), , банка, начиненная ігарбидом, с дыркой посредине — в землю .врыта, к ней фитиль на прутике . и — взрыв! И далее — со всеми бытийными подроб­ ностями автор повествует о послевоенном детстве своего героя — мальчишки-сорви­ головы, каких было сотни на городских улицах, в подворотнях и скверах, ищущих приключений, жалеющих о том, что в войну обошлись без них... Не случайно, стихотворение посвящено А. Меікирору — поэту, умеющему погру­ жаться в. быт и, что называется, выходить сухим из него; сохранять поэтическое чув­ ство свободным от излишней описательно- сти, заземленности. В. Малышев умеет управлять поэтической мыслью в сюжетном стихотворении. Бурное течение фактов, событий неудержимо влечет вперед. Поэтическая же мысль, нагружен­ ная многочисленными предметами реального быта, подобна легкому бригу, на котором достаточно много разновеликих и тяжело­ весных грузов. У корабля то и дело сни­ жается возможность маневрирования — что очень важно при бурном течений. Кажет­ ся — его вот-вот захлестнет многословие и он врастет дном в бытовую реальность. Од­ нако автор не пытается упростить себе за ­ дачу, зайти в безопасную гавань. Более того— он уводит поэтическую мысль на не­ которое время в сторону, чтобы ярче вы­ светить поэтический образ — «банка, начи- \ненная карбидом», как символ опасных игр аослевоенного детства. А затем умело при­ останавливает ее движение: ' (Опасаюсь: заключат — потворство! Прочитает юное потомство, м'астерить начнет по простоте... Это ж не с прилавка автоматы, эти шѣуки травмами чреваты, да теперь и навыки не те. ' Чику, ♦ Ч€харду*езду и зоску обволакивает забытье...) Задиристо звучит как вызов нынешниім пацанам — «навыки не те». В этом стихот- ^ворении видна получившая свое развитие индивидуальная черта *поэтического миро­ восприятия ав/ора — категоричность, «не­ преклонная» решимость, резкость поэтиче­ ской мысли. В стихотворении не чувствуется заданно- сти. Вот почему, без сомнения, так удачна последняя строфа: Снились героические сны! Разные мне снились. только кроме, оставляя в памяти следы, снилась кринка с выщербленной кромкой, с молоком, без примеси воды. к с годами автор не утратил напористо­ сти, свойственной молодым. Отсюда резкие переходы от одних сценок к другим, корот­ кие рубленые строкіч, отрывистая интона­ ция. Художественные образы как будто «прямо с улицы» — угловатые, непокор-' ные, «непричесанные». Словно только что выхваченные с наковальни детали, они еще 'мерцают окалиной, пышут жаром. Есть в таких картинах и накал страстей и дыхание жизни. Ощущение давнего, не дающего забыть о прошлом, расслабиться, и явидось в творчестве В. Малышева тем полезным «грузом», который нередко пре­ дохранял поэтическую мысль от беспочвен­ ных блужданий, отвлеченного мудрствова­ ния, надуманности образов. Лирический герой его стихотворений пос­ ледних лет осознает свою і(ровную связь с судьбами тех, кто не на словах, а на деле утверждал понятия' «долг», «честь», «Рос­ сия». Я Нет, не грубость, не фарс и не шик. Просто искренность выхода просит. Эту фразу — «толковый мужик» — С уваженьем народ произносит. Из глубин родословная, герб, Суть геральдик пятнадцати наций. Самый мирный: хлеб, молот и серп. Вы — потомки,крестьянских династий! Так вершите свой труд непростой Без хлопот и ненужной отваги. Нашей. Родины фонд золотой. Соль земли — мужики, работяги! Вроде бы все есть в этом стихотворении — и эмоциональный накал, и верная идея. На почему-то особого впечатления оно не производит. Кажется, что-то подобное ког­ да-то, где-то уже слышал. Или у С. Куняе- ва, или у Е. Евтушенко, или у того же А. Межирова, Нельзя не заметить подражательности даже в самых лучших стихотворениях В; Малышева. Вольно или невольно он, как и многие «непрофессионалы», оказывается в фарватере у маститых мастеров, идя за ними в разряженном пространстве. А мо­ жет, иначе уже и нельзя?.. Трудно утверж­ дать наверняка. Бесспорно одно — теперь, когда израсходована большая часть эмо­ циональной энергии в результате многолет­ них поисков и «пробуксовки» поэтической мысли, намного сложнее «разжигать» себя, поддерживать высокое давление в поэтиче-' ских. «котлах». Еще труднее — следовать своим курсом. Тут могут задать вопрос — а не слиш­ ком • ли сгущены краски? Ведь речь идет о «непрофессионалах» — может, все у них гораздо проще? Но ведь критерии качества поэзии для всех одинаковы, ибо поэзия — это не государство, состояіцее из удельных княжеств...