Сибирские огни, 1985, № 4

кажутся не меньшими, чём чужой признан­ ный талант. При такой позиции практицизм, рациона­ лизм проникают в «неоскорбляемые части души», и тогда оказывается под ударом са-' ма основа творчества: способность к сопе­ реживанию, к единению с людьми, с приро­ дой. Ослабевает и способность чувство­ вать неприхотливую радость повседневного труда, быта (а ведь именно такая способ­ ность — как подтверждает сама жизнь — и дает ощущение полноты жизни). Творческая стихия оказывается замкнутой в искусст­ венных, мертвых рамках. Где же та черта, грань в творчестве, за которой после первых давних удач началась «пробуксовка» поэтической мысли? И су­ ществует ли эта, поистине роковая черта? А может, какой-то,-просчет был в самом на­ чале пути — в художественном сознании ли, в мировоззрении? Только не чувствова­ лось тогда». Причина ясна лишь отчасти: иссякла на каком-то отрезке пути энергия первого брос­ ка, первой творческой волны, которых обыч­ но бывает достаточно, чтобы опубликоваться раз-другой в периодическом издании или, в лучшем случае, в коллективном сборнике. Дал'ьше — сложнее. Уже мало одного «вдох­ новения», когда словно с высокой снежной горы летел навстречу ветру, захлебываясь чувством неизведанного, неиспытанного. Предстоит долгий изнурительный под'Вем в гору, надо оправдывать многочисленные авансы, которыми щедро наделили старшие товарищи по творческому духу. (Тогда они делали ощутимые скидки на молодость, неопытность, были и великодушными, и благожелательными). С этого момента у многих и начинается собственный путь в поэзии — конечно, помощь мастеров-профес- сионалоН и дальше будет нужна, но ее с каждым разом все труднее принимать как должное, И тут необхо.димо нечто вроде второго дыхания в работе над поэтическим сло.вом. В такой период нужнее, чем в спорте, креп­ кие ,нервы, упорство и целеустремленность. Потому с невольным уважением в журналах десяти-, пятнадцатилетней давности видишь имена тех, кто вопреки срывам, сбоям про- долж аеі писать. Когда в последнем номере журнала «Си­ бирские огни», за 1967 год появилась первая подборка стихотворений новосибирца В. Ма­ лышева (в качестве примера можно было взять творчество любого автора, независимо от места жительства: иркутянина, красно­ ярца, калужанина, лишь бы имелись симп­ томы многолетнего трудного творческого становления), наверное, многие читатели были приятно удивлены' уверенной интона­ цией и, пожалуй, слишком , самостоятель­ ным дЛі начинающего тоном. А еще — жестковатой норкой человека, знающего це­ ну людской доброте,- умеющего беречь ее в ■ себе. Любимых покидаем, города. Вот так всегда, и это неи.тбежно. Но постоянство бережно и нежно Нас охраняет долгие года. Преследуемый этим постоянством, Новосибирск, посетуем вдвоем: Твои кварталы врезались в пространство. Чтоб вырвать предназначенный объем. А в городе все реже транспорт конный, Шум воробьев на улицах затих. Не мудрено — ■ уж очень мало корма. Что, в общем-то, трагедия для них. Но в тихий час. маршрутом предрассветным. Бренчит троллейбус, пробуждая мир, Пусть торжеству счастливого билета Обрадуется сонный пассажир!.. Конечно, есть в этом стихотворении и неточные строки, и невнятица, и сама поэти­ ческая мысль недостаточно дисциплиниро­ ванна. Но замечаешь это не сразу, ибо жи­ вое поэтическое чувство ведет за собой, вызывает ответное сопереживание. Эту встречу можно было смело назвать многообещающей — в стихах чувствовалось свое мировосприяГие, свое настроение, свой характер. Большинство других стихотворе­ ний В. .Малышева, наверное, достойны были публикации в коллективном сборнике. А ес­ ли (предположим) набралось бы нужное количество—- можно бы составить и свой, учитывая, конечно, что все они должны представлять единое целое — по внутренне­ му настрою И идейно-художественному уровню. А такая цельность чувствовалась уже в первой поэтической подборке. И тем не менее книжка не состоялась. Почему? Мне кажется, многие авторы после пер­ вых удачных публикаций начинают забы ­ вать о качестве. Мол, главное — «божья искра», а все остальное приложится. Но здесь вспоминаются слова Маяковского на­ счет «поэзии бабы капризной»... Действи­ тельно, с одной стороны, возрастающая с годами осознанная необходимость сказать свое слово подвигает к созданию новых стихотворений, вселяет й автора новые на­ дежды, с другой — когда дело доходит до ■публикации, выясняется, что книжка, .как таковая, еще сырая. В чем дело? Новые стихи оказались хуже старых? Нет, не хуже. Однако многие' из них имеют просчеты, которые допускал ав­ тор еще в пору своей поэтической молодо­ сти, да еще к ним прибавились новые — в основном стилистические, языковые. И здесь перед авторами возникает нечто вроде пси­ хологического барьера, созданного ими са­ мими: «пахать» я стал глубже, значит, и старых Просчетов быть не может, а «стили­ стические ошибки» — следствие своеобразия стиля, поэтического почерка. Хорошо, если у более опытных товарищей по перу хватит умения, профессионального такта, чтобы убедить, доказать и, в конеч­ ном счете, сломать этот психологический ба)зьер. Если же не удастся — автор будет работать «по-евоему», то есть повторяя прежние просчеты. Конечно, можно и само­ стоятельно дойти до сути, но поиск в оди­ ночку требует обычно гораздо больше вре­ мени. Интересно сравнить стихи того же В. Ма­ лышева, написанные всего несколько лет назад, со стихотворениями пятнадцатклет- ней давности (учитывая, конечно, что тв'ор- ческий путь измеряется не количеством про­ житых лет). Вот отрывок из стихотворения «Детство» ' с посвящением А. Межирову. Мама направлялась на картошку. Карточки? — , прокормишься ль на них... ■ Первые строки.' Коллективный сборник. Ново сибирск. Зап.-Сиб. кн. изд-во. 1981. с. 68.