Сибирские огни, 1985, № 3

стно признаться, он и сам в первую минуту не понял, что имела в виду Надя. А когда до него дошло, то даже смутился слегка: а ведь в самом деле! СегодняІ И тут мальчишки заерзали, бросили по столу ложки, загалдели, ста­ ли наперебой вспоминать, как именно пришел тогда папка, кто первый увидел и узнал его (старший, Василий, утверждал, что он ), во что был одет. Восьмилетний Славка, в котором со дня рождения жил дух проти­ воречия, сразу же стал опровергать Василия, утверждая, что тот не мог видеть первым, потому что сидел в тот момент в кладовке и тайком от матери зашивал продранные на заборе штаны. Старший (на два года) презрительно выслушал этот запоздалый донос и хотел уже наподдать Славке, но тут от обиды заревел басом самый младший, шестилетний Вовик, уже раз десять выкрикнувший, что первее всех увидел он, но его не слушали. А Славка даже посмеялся над Вовиком, который родился уже после отъезда папки на фронт и поэтому узнать его просто не мог. Федор стал утешать маленького, вытирать слезы, одернул расшу­ мевшихся старших. И здесь опять его удивила Надя. Она вошла вдруг в комнату, держа в руках бдежду, в которой он вернулся: гимнастерка, брюки, пилотка с самодельной, из красного плексигласа, звездочкой. — Тихо, мальчики! — крикнула она.— Давайте попросим папку на­ деть все это. И пусть он снова войдет, как тогда, а мы встретим! — Как тогда! Как тогда! — закричали сыновья. Он засмеялся, махнул рукой — вот еще выдумала! — но сыновья, ко- юрым затея матери ужасно понравилась, так дружно насели на него, что он даже растерялся. — Ты что, серьезно? — спросил он у Нади. — И медали! — выкрикивали мальчишки, предвкушая увлекатель­ ную, с участием взрослых, игру.— И медали! Чтоб взаправду! Притащили коробочку с наградами, и он, посмеиваясь, сунул ее в карман, сгреб под мышку форму, вышел в сени. И когда, надев показав­ шуюся мешковатой гимнастерку и затянувшись ремнем, отвыкшим ж е ­ стом согнал за спину складки, и особенно когда медалй отяжеленно взбрякнули на левой стороне груди, он ощутил вдруг холодок болнения, опустился на скамью... Приоткрылась в сени дверь, выглянула Надя, громко укоризненно прошептала: * , — Федь, ну где ты там, мы уж туТ ждем-ждем!.. — Погоди,^— сказал он приглушенным голосом.— Захвати-ка папи­ росы на столе... Потом он сидел в сумраке сеней, молча курил. Рядом сидела Надя, склонившись щекой на его жесткий погон, тоже молчала. Он попытался вспомнить, какие же первые слова произнес тогда, войдя в дом, но вроде слов и не было или они были слишком незначительны. Помнилось лишь, как, спрямляя дорогу, поднялся он крутым косогором, задыхаясь, прошел во двор огородной разболтанной калиткой, остановился на крыльце пе­ ред дверью, смахнул со лба пот. Час был ранний, на самом восходе; в уг­ лу двора, так пронзительно знакомо заросшего душистой ромашкой, бро­ дила одинокая курица, кося на него глазом... Гулко отдавало в висках расходившееся сердце, и' от тишины в доме- ознобом плеснуло между ло­ паток... • ...Не вытерпев ожидания, просунул в сени первым свою плутоватую мордаху Славка, за ним — Василий. Растолкав старших братьев, вылез вперед Вовик. Все трое сгрудились перед сидящим сгорбленно отцом, одетым в солдатскую выгоревшую форму, смотрели на него так, будто первый раз видели. С тех времен и повелось в их семье, надолго укоренилось. Наступало 18 августа, он вставал раньше всех, до восхода, надевал приготовленную Надей еще с вечера форму и тихонько, прижимая ладонью медали, чтоб не звякали, выходил за порог. Только теперь уходил он дальше. Огорода- 96