Сибирские огни, 1985, № 3

как вокзал, вестибюле, Сашка накупит ей гору проспектов про Канбер­ ру и красную книжечку из сафьяна, с золотым оттиснутым гербом, где внутри, вместо страниц, пластиком — все эти доллары в разную стои­ мость на память — сувенир: «Когда уедешь — вспомнишь!» И здесь, когда он сказал так — уедешь, дошло, до него внезапно, что она действительно уедет, и скоро. И пройдет то обманчивое состоя­ ние, как сейчас, что они вместе, словно ничего не произошло и юность продолжается. Все кончится, и уже до конца дней — на разных ма­ териках! Только сейчас, видимо, дошла до него эта неотвратимость, потому что она увидела отчетливо, как По лицу его словно судорога пробежала, и как-то он застыл на мгновение с красненькой книжкой в руке... И может быть, что-то значила она для него когда-то подсозна­ тельно? Неспроста же он пытался поцеловать ее однажды у калитки, хотя она и любила его друга? Или просто как сестренка, что помогала ему пасти ненавистных коз и вместо него сидела с хворостинкой из ивы на груде камней у забора товарного двора? Камни были почти из бла­ городного мрамора, завезенные сюда на погрузку и временно свален­ ные, да так и забытые в результате военных действий (Перл-Харбор). Камни поросли травой, и она любила девчонкой сидеть на них, вообра­ жая, что это развалины крепости,— вечно она воображала что-то, Л ель­ ка! Выручала его в немужском занятии стеречь «машек», а заодно рас ­ сказывала ему эти свои «воображения» — Ярославна на городской стене! Уже тогда ему было просто хорошо подле нее — вот в чем дело! А она тоже увидела его как бы впервые за все эти дни в Австралии, с лицо.м,.искаженным изумлением потери, и подумала, словно в откро­ вении и раскаянии от того, что было содеяно с Сашкой, и не без ее участия, четверть века назад; может быть, не правы они были тогда, что отторгли его от себя, как подгнивший плод, и вышвырнули — уезжай! Хотя и пытались убеждать, но не слишком, больше клеймили позором. А нужно было побороться еще за него, потому что он был свой парень, Сашка,.безусловно, и не отдавать его сюда — на «ту сторону», клубу «под двуглавым орлом» и в лапки отца Александра! Хоть и считает себя нейтральным «от их возни», как он выразился, все райно он здесь. А мог быть там. И нашего «полку прибыло» бы! Но они не умели тогда и не знали, что правильней, а главное, такая была установка — клеймить! ...Она почти не видела снов все эти шестьдесят дней в Австралии, просто сваливалась на ночь в усталости, как подкошенная, на очередной непривычно-широкой кровати в очередном доме друзей, где ее прини­ мали. Но в эту ночь ей приснится странное, словно она опять у Андрея на Голд Косте на «барбекью», как это и было на деле, перед отъездом в Сидней... Во дворе, на сложенной из камней открытой печурке, на железной решетке, шкворчало мясо. Большие овальные куски в окружении ово­ щей, ярію-зеленого перца и кудрявых листьев чего-то местного, как капуста. Румянились, каплями жира истекали прямо на угли, пламя потрескивало, опадало и вздымалось, и все это ' виделось предельно реальным, как повторение прожитого, даже запах жареного и дымный дровяной дух над двором. А двор от жары — белесый. И все были здесь те, что в зале «Русского клуба», и еще многие, о которых она не вспо­ минала давно уже и не знал^, где они— здесь или у них там, дома.,. Все онП совсем не постаревшие, как в действительности, а такие какими она знала их прежде, но по-сегодняшнему — с тарелками и вил­ ками наготове, сновали под солнцем дворика в дом и обратно и ждали пока кто-то грузный в белом фартуке по-поварски шевелил на огне мясо — австралийцами излюбленное «барбекью»... (Плохой сон, сказала бы ее харбинская бабушка: «Еда — беда, готовят тебе зло те, кого ты лю­ бишь».). И Сашка был здесь же, но уже не Сашка почему-то, а боль­ шой пес с заросшими шерстью глазами. Сидел подле нее на траве и она все беспокоилась, как бывает навязчиво в сновидениях- как же она т еи р ь поаеает е г о ,з а п р ещ е н о таможней вывозитй „з Авс?ралш семена, плоды и животных! Как же она оставит его? Нелепость какая-то' 58 . •