Сибирские огни, 1985, № 2

Но все-таки окончательно она ощутила себя в Австралии только вечером того дня, когда вышла в садик около дома, теток в Брисбене одна, наконец, после всего наслоения встреч, эмоций и усталости. В саду былА пружинящая под ногами австралийская трава, одно большое дерево с продолговатыми, как ладонь, мясистыми листьями (оказалось, это фикус, который растет у них здесь всюду в первобыт­ ном сотоянии), и заросли, цветущие чем-то пунцовым, вроде шиповни­ ка. З а решеткой садика далеко внизу гудела автострада и стояли з а р е ­ вом огни еще не исследованного города. В^ечер был теплый и пленительный той густой, обволакивающей темнотой, что свойственна нашему кавказскому югу. И листья шевели­ лись, шлепая широкими плоскостями, как у нас где-нибудь в Батуми. Только не было того пряного аромата зелени и цветов почему-то... Он а,подняла голову и увидела месяц. Месяц виСел невдалеке от подсвеченноі*о готического 'ш пиля какого-то общественного здания, и что-то ей не понравилось в нем подсознательно. Нормальный алюминие­ вого цвета месяц. Дело в том, что висел он вниз рожками. А совсём недавно, по дороге в Шереметьево, она отчетливо видела его в обычном положении, свойственном российскому месяцу, украденному чертом в «Ночь под рождество» и миллионы раз описанному в литературе... И тогда она вспомнила «Месяц вверх ногами»— книжка Д аниила Гранина — все правильно! Австралия. Странно просыпаться по утрам в незнакомой комнате и видеть перед глазами потолок, непривычно скошенный, и пятна света на сте­ не, клетчатые от сетки,— окна плотно затянуты от разных тропических летающих, и занавески на толстой подкладке. Ей хочется распахнуть все это, по сибирской привычке, но не положено... А за окном близко, через воздушный проем, уже чужое окно сосед­ него домика и чуж ая территория. Когда там подняты жалюзи. Можно увидеть внутренность чужой пустоватой комнаты, почему-то с цинов­ ками на полу и огромным, как очаг, камином. Тетушки говорили, что там живет оригинал — канадский профессор. Оригинал он в том смыс­ ле, что снял этот дом. С другой стороны от него соседи —«аборидженс», как говорят тетушки, и никто не хотел тут селиться. Но канадец просто не понимал, какая разница, и поселился. ...Просыпается она по утрам с чувством непроходящей усталости, словно только что положила на подушку голову,— еще бы, после такой непрерывной «светской жизни»! Тетушки уже ходят за дверями по ко­ ридорчику и спрашивают друг друга: «Наша Елена проснулась?» Наша Елена!— И нужно подыматься, опускать ноги в пушистый голубой коврик, надевать подаренный ими батистовый халатик в цветочек и ид­ ти под душ. Тетушки пьют свой «орандж» и ранний чай на кухне в • таких же ситцевых пеньюарах, и она, с трудом разж им ая веки даж е после душа, идет к ним, потому что это единственное время, когда можно погово­ рить, а потом ее опять увезут куда-нибудь. Тега Лида и тетя Валерия т - обе седые и стриженные по-современному, только тетя Валерия еще подкрашена сиреневым колером. — Что ты будешь кушать? Мы купили тебе бананов. В них есть ви­ тамин для зрения!— Здесь вообще всё очень озабочены потреблением витаминов, и покупная еда насыщена ими до предела, и в рекламаК по телевизору прыгают и ныряют цветущие дети, ставшие такими сильны­ ми в результате этой витаминизированной еды! На завтрак у тетушек концентрированная пшенично-кукурузная ж елтая шелуха, насыпанная в чашку холодного молока. ' Она пьет чай с молоком, но без сахара (вредно для здоровья!) и не с хлебом, а с тостами, поджаренными в специальной машинке, (чтобы