Сибирские огни, 1985, № 2

.Размышляя о поэме «За далью — даль», критик напоминает строки, обращенные к народу: Н емало жито-пережито. Что хочешь будь и .впредь со мной,— . Ты здесь — венец красы земной. Моя опора и защ ита И песнь моя — Н арод роднойі За этими словами любви критик обосно­ ванно видит исторический оптимизм поэта, систему •' его общественно-философских, эстетических воззрений: Земля прекрасна, когда она обжита людьми, и народ, «ве­ нец красы земной»,— высшее проявление красоты мира. Не случайно, подчеркивает критик, А. Твардовский неоднократно по­ вторяет в поэме «За далью — даль» слова о чувстве «красы земной», не случайно одна из задач поэта, которую он успешно решает,— «эстетически освоить этот «опор­ ный край д е р ж а в ы » -У р а л и Сибирь». Далее В. Дементьев развивает эту мыслЬ: поэт, ведя за собой читателя — из одной дали в другую, а там — еще и еще даль­ ше, восхищаясь краями земного изобилия, в то же время считает, что эти края нужно обживать, осваивать: «красота природы — лишь «заявка» на ее действительную кра­ соту, созданную, руками человека». И, как бы подводя итог этой теме в творчестве самых разных поэтов, веря в необходимость красоты, В. Дементьев на­ ходит афористическую формулу: «...если взглянуть широко на историко-литератур­ ный процесс, то можно заметить, что все литературные жанры роднит именно, эта специфическая особенность искусства — красота истины». Здесь писатель с особой силой выража­ ет высший смысл красоты, невозможной вне правды, вне высоких идей нашего времени, вне истины.