Сибирские огни, 1985, № 2

— Ну дак, а как же ты хотел, если по ней всю жизнь сверяешь! Она наша матка, а мы ее дети. Снова сыро чмокнула дверь. Качнулось пламя фонаря. — Кто за старшего, господа-дорожники?— На оленьей шкуре у ■порога стоял пожулой человек в меховых брюках и толстом засаленном свитере под широкими наплечными лямками. — Я буду,— отозвался Игорь Петрович, поднимаясь навстречу во­ шедшему, жестом приглашая к столу.— Присаживайся, за горячим чай­ ком знакомиться веселее. — Начнем с чаю, а кончим... На постой, гляжу, размещаетесь? Игорь Петрович смутился и сказал #<ак-то неловко: — Распорядился... вот. — Умно распорядился, ничего не скажешь!— язвительно, с недоб­ рой усмешкой произнес мужик.— Вы спать будете, мы, понятно, смачно придавим, а груз, который на приисках да рудниках заждались, поле­ жит в моих кузовках? И машины, понятно, постоят! Язвительность ^го вызывающая разом приглушила все голоса. Д о ­ рожников было значительно меньше, чем водителей, они сдвинулись плотнее, будто загораживая собой Дернова. И Степушка сел, силясь рассмотреть что-то в тусклом свете фонаря. Дернов произнес виновато: — Ты выслушай меня, мы вторую неделю... Ровно две уже... — А наши сутки ты считал? Ты спросил, сколько мы идем? — Вас не гнали. Без моей радиограммы не должны были трогать­ ся, а я ее не давал. — А если бы ты ее до Нового года не д ал ?— фыркнул надменно автомобилист.— Выходит,-не дождались, понятно?.. Не гна-а-али! Од­ них вас только подгоняют! Не-ет, будь любезен ползѣи дальше. Хоть на четвереньках, на животе, а двигай дорогу нам, понятно, и знать мы тебя не знаем. У тебя люди и у меня. Груз, понятно? . Игорь Петрович Сказал как можно спокойнее, сдержанней: ' —■ Ты все ж пройди, сядь, прости, не знаю как тебя. Я — Дернов, Игорь Петрович. — А я Кривуха, допустим. Николай Иванович. Й все. И к делу давай. А чаи гонять... А вот вернемся, на обратном пути сутки лмчно тебе подарю. . Кривуха шагнул к столу, оперся о край козонками замасленных • кулаков. Кожа на них вспухла, волдырилась. Это бьзіло знаьіомо каж до ­ му, кто имел дело с замерзающей в топливопроводах соляркой. Игорь Петрович поспейіно убрал со стола свои, более, здоровые, руки, сказал устало и неохотно: — Все ж присядь, Николай Иванович, и перестань ругаться Пони­ мать я тебя понимаю, не первый день бью зимники, но извини, эту, ночь мои ребята будут отдыхать... Да ты стой! Не перебивай, я тоже умею орать.— Выдержав паузу, подбавил в голос металла:— Одним словом, так будет: ночь мы отдыхаем, а вы — до завтрашнего вечера. Вечером выходите — и к утру в Чарках. Дальше трасса готова. И все «а этом, Николай Иванович, допустим, Кривуха. Все, понятно? Кривуха заявил вдруг удивительно спокойно: — Что же, считай, по-хорошему не сладили: Пойду и я на рацию, будем решать по-плохому. Игорь Петрович поспешно шагнул к начальнику автоколонны, взял его за лямку меховых брюк. ■ — Вы сколько сюда шли от последнего зимовья? — спросил сдер­ жанно. — С рассвета. Часов шесть,— с достоинством ответил это т,«д опу ­ стим, Кривуха». — Вот.— Игорь Петрович натянул резинку его брюк и отпустил.— А мы трое суток. Трое, ты врубись, Николай Иванович! Спали посмен­ но, в летучке... И до этого т^к же. Кудй же ты их выгнать вздумал... если ты честный человек.