Сибирские огни, 1985, № 2

что завтра и послезавтра ему жить толькЬ так, а не иначе, что менять он ничего не собирается, да и нет у него такой душевной потребности — менять что-то. Убедившись, что Степушка понимает машину, освоил несложные приемы работы, Федор перестал его навязчиво опекать. Заступ ая на смену, спрашивал про заправку, о состоянии тревожащих его агрегатов, и все, и нырял в гул кабины. Игорь Петрович относился к успехам и поражениям в единоборст­ ве с тундрой, как и положено руководителю относиться к радостям и огорчениям своего коллектива. Поэтому он бывал разным: и веселым, и раздосадованным , и задумчиво замкнутым . Его понимали и на всякие там нервные срывы молодого руководителя вовсе не обижались. Ско­ рее, наоборот, сочувствовали ему р жалели при неудачах. Впрочем, с той поры, как отряд преодолел каверзную реку, оставив позади Тополиное, по-настоящему веселым его еще н ё видел нккто — стихия жестоко расправлялась с нарушителями приполярной тишины, двигались медленно, сполна оправдывая прозвище «В-час-по-чайной- ложке». В Усть-Ноллучу они прибыли на четвертые сутки после Тополино­ го. Дорожникам , даж е самым бывалым, казалось это настоящим под­ вигом, совершенным в условиях абсолютной невозможности, и они радовались, -что все же пробились в эту чертову Усть-Цоллучу. Но р а ­ ция рассудила иначе. Властный мужской голос требовал как можно ■ скорее пробиваться Дальше, в Усть-Чаркы, на встречу с батагайскими дорожниками. — Так вот,— ск азал Дернов после неприятного разговора по р а ­ ции, который слушали все,— батагайцы обскакали нас. — Еще бы,— хрипло отозвался Каурбв,— у них и речки потише, и перевалов нет. — Так или иначе, но мы в отстающих,— с вызовом сказал Игорь Петрович. И, пройдясь в сердцах по всем недостаткам, сократил вдвое время на техуход, заправку, отдых экипажей. * Часа четыре они дышали дымком печных труб, обжигая бесчувст­ венные казалось бы руки об осатаневшее на сковороде мясо, слушали писк морзянки, лай собак, шорох снега под ногами суетящихся, с ис­ кренним желанием угодить, зимовщиков, грелись в сосновом тепле настоящей бревенчатой избы, любовались, умиротворенные теплом и сытной едой, на отдаленное плачущим окном безбрежье снега, стылым и вовсе не опасныьй из-за стола дальни;л серым мраком. Усталость отдавалась не только во веем теле, она отдавалась в каждом суставчи­ ке пальцев рук и ног, но дорожники не давали усталости победить себя, отсидев положенное, полезли в трактора, и пощли,'пошли в без­ молвие, спустились на узкую речушку с каменистым извилистым руслом. Снегу на речке было много. Иногда вровень с берегами. И некуда его было вытолкать. Но потом находилась какая-то возможность, и его куда-то передвигали, как передвигали завалы валежника... Три бульдозера бились и летучка. В будке тепло, над головой мер­ цают люминесцентные лампы. Вася-«лейтенант» храпит, а у Степушки сна нет. Сплошная безмерно утомляющая тяжесть. И что-то видится полубредовое, надерганное уставшей памятью из разных своих тайничков. Машина резко затормозила, хлопнула дверца, и голос Игоря Пет­ ровича устремился вдаль. ' , , Степушка сдернул с проролоки высохшие портянки, носки, обулся по-скорому и вывалился в туманную гущу вечера. В голове гудит — послф смены шум дизеля не выветривается все дольше и дольше. И не мудрено, по двенадцать часов за рычагами, день и ночь, аппетит про­ пал, сны — беспокойная канитель. Бульдозеры ворочают берег, вытягивают трассу на полку. Вы­ хлопы резкие, усиленные пустотой пространства.