Сибирские огни, 1985, № 1

смеялся:■ — Конон, а ты сделай что-нибудь, чтобы скорее... — Поторопились наряды закрыть.— Петелин положил пятерню на свою короткую и толстую шею, позапрокидывал голову, поправил на плечах майку.— И черт его знал, что разыграется.— Он помялся и до- бавил: — На трассу бы выйти, передать наряды с попуткой... И письмо у меня к Борецкому. 'Сходишь, может? Ни минуты не сомневаясь, что старик не откажет мастеру, Сте­ пушка вдруг и сам захотел уйти в пургу, хотя даже не подозревал, где проходит эта самая трасса. Окутавшись облаком густого табачного дыма, Конон произнес буднично и охотно: — Стозэ,.лосадку напою и айда маленько. Траска близко. Петелин вдруг засомневался: — Нога не подведет? — Крепкая саапсем нога. Бегай сыпко,— Конон был величествен и самоуверен. Моршинистое, прокопченное густыми дымами таежных костров лицо его лишь поднапряглось чуть, да громче, аппетитнее за- потрескивало в трубке. — Ну иди, если так... В тордох свой забеги, вдруг есть что о сыне... Ездовой покашлял мелко, разогнав рукой табачное облако дыма, гут же окутался другим, не менее плотным: — Тордоха пустая, тордоха гляди плохо, саапхоза нада. Предчувствие схватки с бушующей стихией пронзило Степушку возбуждающим током — уж лучше в пургу, чем на нарах валяться!— соскакивая на холодный пол, он спросил умоляюще: — И я хочу, Конон, возьмешь? Ты же обещал показать тайгу, ког­ да выходные будут. — Еще один тунгусенок выискался,— фыркнул промывальщик. — Его прогулка — не 'ближний свет. Да в пургу, чучело! — Не пугайте вы, пожалуйста,— обидчиво дернулся Степушка. ■— Что вы тут всем диктуете свою волю? На шурфах уже хоть бы командовали, а то везде. Он ожидал, что Матвей сейчас психанет и наговорит ему разного, и готов был всячески отстаивать свое право, но промывальщик, громко и одобрительнщ крякнув, отвернулся, полез на нары'за теплой, с наче­ сом, нательной рубахой. - Общая ли сумятица, вызванная их сборами, подействовала, по дру-. гой ли причине, но настроение у Степушки как-то сразу поднялось. Он .хотел одного — как можно скорее начать поход. Тронулись они часов около десяти. Было темно. Старик приладил на твердых оголовках его валенок мягкое крепление, окинув не спеша узенькими глазами его робу — широченные ватники, роста на два щире положенного бушлат, серую суконную шапку,— сказал: — Нисе, нисе... Толстый, как баба, маленько. На старике, кроме рукавиц-мохнашек, похожих на боксерские перчатки, все одежонки аккуратны и легки, в самую пору. Шапка без козырька, капюшоном. Короткая спаренная кухлянка, чуть расширен- ная книзу. Торбаза тонкие, под самый мах. Распадок был узкий и с той стороны, откуда дул ветер, вздымался неприступным кряжем. Пурга металась высоко, лишь краем туманно- мутного полога задевая деревья. С лиственниц на свежий наст дождел сыпались отмершие желтые-иглы. . Лыжи у старика были короткие и широкие. Бежал он легким се. менящим шагом, переваливался с боку на бок. Степушка старался скользить, идти накатом, но идти так не получалось, все же щ на лыжне.