Сибирские огни, 1985, № 1

— Обещал прийти и не прищел,— сказала она,— если бы сегодня случайно не встретились, так и забыли бы друг друга. Что ему стоило сказать: мы не случайно встретились и забыть тебя навсегда я бы не смог. Но, слава богу, не умел он обманывать. Когда стемнело, спросил: — Домой приглащать будешь? — Нет. — Кто-нибудь уже приглашен? — Нет. — Что же тогда так? — Не знаю. Он справился с ее нерешительностью, объяснил, что ей нечего бояться. — Посидим, чайку попьем. Сахар у тебя есть? Хорошо, что его никто не слышал. И ведь не объяснить ему, чем не­ хороши эти слова —«чайку попьем». Они и в самом деле пили чай, Мат­ вей глядел на Олю, и взгляд этот был вопросительный, напряженный. — Ты и в самом деле боишься меня,— говорил,— а чего бояться? Я сам тебя боюсь. На рассвете, когда уходил, сказал, извиняясь: «Не зря я тебя боял­ ся. Ты бы хоть предупредила. Я же не знал, что у тебя никого не было». А она была разочарована: говорить-то об этом не стоит. Случилось и случилось. Как сказала Сысоева: «Хоть для обмана, а должен был тебя кто-нибудь завлечь». Вот и завлекли, без обмана, безо всего. Неужели она ждала всего день назад вот этого Матвея, голову себе ломала, как с ним встретиться? Я уеду сегодня или завтра,— сказала она,— так что ты больше не приходи. — А когда приедешь? — Не знаю. Обиделась ты на меня. Но что уж теперь поделаешь. Только ты тоже виновата. — В чем? — Нельзя мужчину к себе приглашать, когда одна живешь. Наверное, у тех, кто живут с папами, с мамами, все это происходит после свадьбы. А может, и раньше. Тут дело ни в папе, ни в маме, ни в одиночестве, а в том, что случилось это без любви. Пришел чужой че­ ловек и ушел чужой человек, извинился, оправдался, сказал: не знал. Знал, зналі Знал, что не любит ее. «Умри, но не давай поцелуя без люб­ ви». Все заклятья и призывы почему-то направлены только к женщине. А второй половине человечества, значит, можно и без любви? Нет, она не казнила себя, она ошиблась, но все-таки она же его действительно ждала, была уверена, что любит. А теперь все убито, и пусть он больше никогда ни намеренно, ни случайно не возникает на ее жизненной доро­ ге. Оля не знала, что если бы Матвей больше не пришел, исчез бы навсегда из ее жизни, вот тут-то бы и довелось ей познать самое горь­ кое страдание, справиться с которым не способны ни молодость ни хо­ лодное сердце, ни мудрость. Но он пришел. Ушел утром и пришел в тот же день вечером, перед своей ночной рабочей сменой. Она не выразила радости, смотрела из угла, как он развязывает шнурок, которым был за­ тянут сверток с едой. Высыпал пирожки на тарелку: «С рисом и зеленым луком, сестра пекла, а это редиска с собственного огорода». Спросил- — Ну, как ты тут? Слезы не льешь? , Они жили в разных измерениях, и слова, которые он произносил были понятными, но чужими. ’ — Я, Матвей, уже все забыла. Так что не беспокойся, , слез моих не дождешься. Такая самостоятельная? Это хорошо. Раз учительница, значит должна уметь держать себя в руках. Я что тебе пришел сказать: ты во мне не сомневайся. Что случилось, то случилось. Я, конечно, мечтал 18