Сибирские огни, 1985, № 1

— Ну, пошли, ну, пошли, мужики. А то это, до обеда и протопчем­ ся тут,— поторапливал Рязанов. Подхватывая ломы и забурники, отливающие рыжей синью на заостренных гранях, шурфовщики разбредались по распадку. Скрипели воротки, громыхали кованые бадейки, унося в темные узкие колодцы хмурый, так и не настроившийся, под стать промывальщику, на полную самоотдачу рабочий люд. 8 Семка и Степушка били два шурфа. В одном предстоит зарядка шпуров — их^ еще называют бурками,— и Семка готовился к спуску. Ступив одной ногой в бадейку, где лежала сумка с взрывчаткой и тор­ чала жестян.ая ложка на длинном черенке, он скомандовал неохотно; — Давай с ветерком, что ли... Да не забудь вовремя притормозить. Это был довольно глубокий шурф. Он уже «ушел» за двадцатимет­ ровую отметку, с каждой отпалкой они ожидали проявления коренных пород, но их все не было и не было. Набрав побольше воздуха, Степуш­ ка приналег на покрытую изморозью ручку воротка, отпустил тормоз, и бадейка плавно понеслась в глубь. Слипшиеся, примерзшие к сталь­ ному барабану витки тросика издавали знакомое призывно-певучее потрескивание. При каждом движении вперед лицо натыкалось на ко­ лючую щетину морозной стылости, в щеки впивались острые шипучие иглы. Из глаз бежали слезы, но помочь он себе ничем не мог. И не сможет, пока бадейка не достигнет дна, ведь человека спускаешь, не Назарку... Хд-хд! Назарку бы уголовничка... вместе с бадьей!.. Неожиданная озлобленность на Назарку была непонятной, за все время пребывания на шурфах Степушка не только не имел с ним каких- то стычек, но и не обмолвился словом. Да и мало ли что было у мужи­ ка? Ведь отсидел что положено. Но все же думать о нем плохо сейчас оказалось к месту и позволяло вытерпеть сковавший лицо мороз. — Стой!— скомандовал из глубины Семка. Всей грудью навалившись на тормоз барабана, Степушка поспеш­ но поднес к лицу освободившуюся руку, жадно задышал, пытаясь по­ скорее обогреться этим невесомым теплом своего дыхания. — Ну-ка еще маленько!.. Отпусти еще маленько,— попросил Семка. Трос подергался и, успокоившись, продис. Вообще-то шпуры заряжать не их дело, это обязанность Рязанова, но шурфовщикам удобнее не мотаться вверх-вниз, не дергать взрывни­ ка, не сидеть в ожидании, когда он освободится, сами наловчились. Взрывник, в свою очередь, им в чем-то помогает, нередко и на вороток становится, когда время есть. А Степушке даже интереснее, когда сам за взрывника. Насыплешь в две выдолбленные норки аммонита, вотк­ нешь поглубже капсюли, похожие на карандаши омедненные стержни, из которых торчат усикц, утрамбуешь осторожно бурки, усики-выводы от капсюлей соединишь с проводами, и готово. Вылетай, мчись в укры­ тие, покрикивая на ходу: «Палю девятый! Палю девятый! Полундра!» Там, под козырьком из наклонных бревен, упирающихся одним концом в землю, провода втыкаешь в клеммы электрической машинки, покру­ тишь ее за ручку, как старый настенный телефон на батарейках, кноп­ ку нажал — и вздрогнет земля под ногами, выбросится из шурфа чер­ ным столбом, зашелестит комьями, рваным камнем по снегу, грохнет крупной дробью и осколками по брецешкам наката. А стихнет камнепад, можно идти к дымящемуся желто-ядовитыми клубами зеву колодца и, дождавшись, когда шурф проветрится, начинать откачку породы, песков. Но чем глубже шурф и чем,тише вокруг, безветреннее, тем дольше идет очистка от едкого дыма и газов, в которых угорал не один торо­ пыга. Поэтому, чтобы не терять время впустую,-каждый спарок бьет одновременно два-три шурфа. ѵ ♦