Сибирские огни, 1984, № 12

Под тяжестью горя, страданий далеких тех дней сгибаясь. Война... Как безумно-страьнно видеть слезы войны! Воочию вдруг почувствовать страдания и Потери, Когда ты словно бы входиьнь средь грусти и тишины Из этого мирного времени — в то, военное, время. Взгляните-ка на старуху, что в санки себя впрягла,— Она, в дырявой обувке, почти на скелет похожа. На ветер январский, свирепо дующий из-за угла, На улиь^у в снежных сугробах, где не видно прохожих. Что тащит она, качаясь! < На санках ее старик — Его застывшее тело на кладбище еле тянет. Взгляните — ' и вы навеки запомните этот миг: Внучка .десятилетняя сзади толкает сани! Фашисты... Опять фашисты.... Бомбы над головой! Взрыв! И старуха мертвая валится с дедом рядом. Девочка... Довезти ль их до кладбища ей одной! Тянет.... и замерзает с ними под снегопадом. Там, под холмом,— все трое. О, как жестока война! Проклятая, издевалась долго и как хотела. Но души людей упорных, не стынущие до дна. Это другое дело». О, это другое дело! Борющиеся беззаветно, бросавшие взгляд назад. Чтобы ' в борьбе погибшим сказать последнее слово — Это твои герои, • выстоявший Ленинград, Это — герои страны, республик ее основа. Что же такое война!.. Взгляните на эту мать, Умершую на ступеньках От голода, истощенья. Когда своему ребенку пред смертью Пыталась дать Жалкий кусочек хлеба — блокадное угощенье. Мать умерла. А ребенок еще не знает о том. Сердь\е ребячье кусочку блокадного хлеба радо. Спокойно его дожевывает ' етврчески-впалььм ртом, Туда глядит с любопытством, где сльшттея канонада. Вот он сейчас обернется. Поймет, что матери нет.