Сибирские огни, 1984, № 11

Ника покачала головой. — И капитан Кихос позволяет с ними гак обращаться? — Ты много хочешь от капитана Кихоса. Не забывай — семнадца^ тый век. — Да, уа самом деле,— хмуро согласилась Ника.— Чего это я? Рабы... Чего, у нас в двадцатом веке рабов не было?.. Тем временем матросы срубили заклепку и, освободив мертвеца о’г цепи, подтащили его к борту. В железное кольцо, оставшееся на но­ ге, продели обрывок сети, закатили в него ядро и без каких-либо цере­ моний перевалил» тело через борт. Звучно плеснула за бортом вода. ' ' — И все! — заключила Ника] Она кивнула в сторону боцмана: — А чего он хмурится, неужели ему раба жалко? — А как ты думаешь, конечно. Он тоже участвует в барышах. Ком­ мерция: каждый негр стоит, как Он сказал, сотню песо. Убыток... Ну, чего ты на меня уставилась, не я же рабами торгую. Я тебе объясняю вещи, как они есть. Заглянув в люк, Ника невольно поморщилась и вдруг решительно перекинула ногу через ограждение. — Ты зачем? — Хочу посмотреть. На рабов. Никогда в жизни не видела, как и золотую монету... А что говорит это толстопузое животное? — Боцман не советует тебе туда спускаться, Сеньориче будет неприятно. Однако она уже решительно ступила на лестницу. Понимая, что отговаривать ее бесполезно, Клим последовал за ней, внимательно по­ глядывая под ноги, чтобы не поскользнуться на грязных ступеньках. — Я сказал боцману, что, сеньорита пожелала выбрать себе па­ рочку, для собственной надобности. Тебе могут уступить по себестои­ мости. Возмущаться Нике было уже некогда, зловонье в трюме было' совсем нестерпимым, она невольно прикрыла нос и рот ладонью, тут же устыдилась своего брезгливого жеста, хотя и с трудом удержалась от желания выскочить из трюма на свежий воздух палубы. В темноте трудно было что-либо разглядеть, только чьи-то глаза по-волчьи посверкивали'у борта. Звякали цепи. Кто-то постанывал в углу, за лестницей. Клим старался держаться поближе, прикрывая Нику плечом: кто знает, что могло прилететь оттуда, из темноты? — Боцман сказал, что здесь три человека белые, пленные европей­ цы. — Их тоже продавать? — Конечно. Зачем же пропадать добру? Внезапно темная фигура поднялась с полу и приблизилась к лест­ нице, насколько позволяла цепь. Клим настороженно уставился на подошедшего. По лицу, заросше­ му клочковатой бородой,-трудно было определить его возраст. Грязная рубаха спускалась почти до колен, и что-то знакомбе показалось Кли­ му в ее покрое. — Смотри-ка, косоворотка! — Господи, твоя воля...— забормотал подошедший. — Так это же — русский! — Русский я, русский! — радостно заторопился бородач.— Богоро­ дица пречистая!.. Да откуда вы здесь, господа хорошие? Вот довелось встретиться. Он поклонился старорусским уставным поклоном в пояс, коснув­ шись правой рукой пола. Клим шагнул к нему. — Это надо же, земляк! Он готов был обнять бородача, если бы тот не оказался так нестер­ пимо грязен и вонюч. Клим только радостно потрепал его по плечу. Бородач поймал руку, хотел поцеловать.