Сибирские огни, 1984, № 11

— Видишь, Клим, он вел себя... неприлично очень. Я так разозли ­ лась, до чертиков. Д а и на остальных. Ты наверное не представляешь, как они... — Почему не представляю? Очень даже представляю. Что, ты таких скотов в нашем веке не видела? — Видела, но там они меня не трогали. А эти... да я бы сейчас их всех! — Ну, ну, успокойся. — Ох, Клим... Что-то я на самом деле здесь такая злющая стала. Это, наверное, все мои предки виноваты, черноморские флибустьеры. Тебе вот хорошо. — Что ж, мои предки, как думаю, действовали больше молитвой. — А ты — кулаком. Тебе не стыдно? — Стыдно, конечно.— Клим погладил суставы пальцев правой ру­ ки.— Понимаешь, некогда было молиться-то. Влепила бы тебе пулю эта самая Кармен. И сеньор Оливарес тоже хорош. Порядочки у них: чуть что — сразу за пистолет. — Не пора ли нам уносить ноги, пока целы? — Надо подумать, как кресло выручить у Оливареса. — А если там в него кто заберется и ручку повернет? — И ничего не будет. Ручка же тоже воображаемая. Это в том случае, если верно все, что я тебе рассказывал. — А у тебя все верно? — Это я и сам хотел бы знать. — А там? Если ящик захлестнет волной. — Генератор, как я полагаю, работает на электрическом принципе. Морская вода замкнет схему, генератор выключится, и мы очнемся только уже в воде. — Фу-ты, чертовщина какая. Д а хотя бы и так, уж лучше в воде. — Но утонуть, умереть, повредиться здесь нам никак нельзя. Д аж е в воображении. — Это я уже поняла. Страшновато, конечно,— век уж очень такой, опасный. Ни тебе «скорой помощи», ни милиции. Месткома и того нет. А если мы здесь ящик потеряем и там на него никто не наткнется? — Тогда так и остаиемся здесь,— перешел на шутку Клим.— Будем жить. Женимся. Пойдут у нас высококультурные дети, гены родительские все-таки... — Гены... женимся... Ты соображаешь, что говоришь? — Ну ладно, ладно, успокойся. Не буду я на тебе жениться, я же твой брат все-таки. Найду себе мулаточку, черненькую, пухленькую... ласковую. Не такую злюку. А тебя выдам замуж за пирата Моргана. Тем более, он уже не пират, а почетный лорд. Вот не помню, живой он или нет... Дверь в каюту приоткрылась без стука. Просунулась лохматая го­ лова матроса. — Что? — переспросил Клим.— Сейчас придем! Ника, капитану Кихосу опять плохо. — А почему он зовет нас? — А кого ему еще звать? «Скорой помощи», как ты сама ска зала , здесь нет, на корабле — тем более. Д а что «скорая помощь», у них на кораблях, уверен, простой валерианки не найдешь. — Чем мы ему поможем?.. — Опять ромом. — Рому больше нельзя. Этот приступ, наверное, рецидив, после той порции. — Рецидив... Слушай, а ты как в медицине, хоть смыслишь сколь- нибудь?.. — Я — нет. У меня п а п а— заслуженный врач республики. — Что ты говоришь? Тогда ты здесь, по меньшей м ер е— кандидат медицинских наук. Пошли. Если капитан Кихос умрет — осложнений у нас, чувствую, прибавится.