Сибирские огни, 1984, № 11

почему-то не нашлось,— доела вчерашнюю лепешку, запила ее разбав­ ленным вином. у Ники была надежда, что ее и Клима оставят в покое — Англия и Испания вроде бы не находятся в состоянии войны, но на море капита­ ны кораблей могут руководствоваться своими личными интересами, и это было ей понятно. Дверь дернули, но не сильно, крючок удержался. Спрашивать «кто там?» было бессмысленно. Ника открыла дверь и увидела опять ту же женщину. На ней было то же красное платье и кружевная шаль на плечах — «мантилья». Конечно, это была испанка— смуглая, черноволосая и черноглазая, с пухлыми губами. Прн дневнсым свете Ника разглядела на ее уже поблекшем лице ранние морщинки возле глаз и в уголках губ — вероятно, она была старше сеньора Оливареса. Она что-то сказала, Ника не поняла, на всякий случай ответила «гуд монин!» Испанка жестом пригласила ее пройти на палубу и улыб­ нулась. Нике не понравилась ее улыбка, она замешкалась, женщина повторила свое приглашение. Отказ ни к чему доброму не привел бы, Ника только оглянулась на спящего Клима и вышла в коридор. Боясь остудиться на крутых ступеньках лестниды, которая вела на палубу, она смотрела себе под ноги, и, когда поравнялась с краем люка и под­ няла голову, испанка сильно толкнула ее сзади в спину. Чтобы не удариться о крышку люка, Ника пригнулась, зацепилась за порог и упала бы наверное, нр ее тут же подхватили мужские руки, разом выдернули наверх, грубо швырнули вперед, и она тут же очути­ лась в плотном окружении хохочущих и гого>чущих мужчин, от которых крепко несло ромом, потом и табаком. Ее закрутили, завертели, стали перебрасывать от одного к другому, обнимать, тискать. А она от растерянности потеряла всякую способ­ ность соображать и только переходила из одних рук в другие, пока, на­ конец, какой-то здоро 1 вяк не обхватил ее плотно за плечи, прижал к себе и уже не выпускал из рук. Ника уткнулась лицом ’в его голую грудь, волсюатую, потную, противную‘донельзя. Она попыталась вы­ рваться, но он был слишком силен и лишь крепче перехватит ее, сказал что-то громко, товарищи его ответили дружным ржанием и гоготом. И среди этого шума Ника услыхала высокий по тону смех — торжествую­ щий смех женщины. Вот тут Ника сразу пришла в себя. Мужчина держал ее за плечи, руки ее были относительно свободны. Она слегка развернулась боком и сильно ударила державшего ее кула­ ком точно под ложечку. Он сказал «ха!» Тут же перестал смеяться и отпустил ее. У него оказалось красное, грубое, как из дерева вырубленное, лицо и маленькие глазки, утонувшие в напухших надбровьях. Потирая живот рукой,- он передохнул, оскалил в улыбке желтые прокуренные зубы, опять что-то сказал, и окружающие опять ответили ему дружным хо­ хотом. Ника тоже вздохнула поглубже. ^ Обрывающимися от гнева пальцами застегнула пуговицы рубашки. Отбросила с лица волосы, нависавшие на глаза. Огляделась. Ее окружали десятка два матросов, одетых пестро и рвано. Все это были молодые парни, физио'номии у них были самые живописные — Ника отроду в жизни не. встречала таких выразительных рож, каждый из них был бы находкой для кинорежиссера, задумавшего повторить «Остров сокровищ». Затем она увидела и сеньора Оливареса. К чести его, в матр-осской 68 ,