Сибирские огни, 1984, № 11

Пользуясь вынужденным бездельем, капитан решил устроить обед, в честь спасенных англичан. Мешая английские и голландские слова, он втолковывал Климу, что голландцы и англичане волей божьей сейчас союзники и хотя не очень дружат, но плохой мир вое же лучше доброй ссоры,— он мирный торговец и готов выпить зэ здоровье любого короля, который в своей политике придерживается этой умной поговорки. Слушая его и припоминая историю средних веков, Клим попробо­ вал сообразить, в какой год они попали, но решил, что выяснит это без всяких вопросов из беседы за столом. Ника, сославшись на вполне оправданное утомление после ночных переживаний, отказалась от участия, Клим пошел один. Она вернула ему его рубашку, а капитан предложил любой камзол из своего гарде­ роба; так как камзолы капитана были свободны Климу в талии и не сходились на плечах, ему подыскали свежую матросскую куртку, достаточно просторную. Отсутствие пуговицы на рубашке Клим заме­ нил, повязав шею цветным платком. Ника сказала, что ему не хватает еще черной повязки на глазу, и тихо попросила: — Клим, ты только там недолго. Одной мне что-то здесь не по се­ бе. Куда ты положил шпагу? — Вот она, на кровати. Чего ты боишься? — Не то чтобы боюсь... Только ты все же возвращайся побыстрее. Оставшись одна, Ника присела на лежанку и оглядела малень­ кую каютку. У изогнутого борта, под квадратным окном — на таком же месте, как у дона Мигеля,— был прикреплен стол, на нем, в, специальном ограждении, находился красивый глиняный кувшин — Ника заглянула в него, там была вода. Возле стола находился табурет, в углу высокий сундучок, красиво окованный медными начищенными полосками. Креп­ ко пахло трубочным табаком. Она отодвинула шпагу, прилегла, закинув руки за голову. Полежа­ ла некоторое время, прислушиваясь к обрывкам разговоров на незна­ комом языке, доносившихся с палубы через открытое окно. И незамет­ но для себя задремала. Проснулась от стука: по палубе катили что-то тяжелое — похоже, бочку. Клима все еще не было. «Вот распировался там!» Она встала с лежанки, прошлась по каюте, выглянула в окно. Красное солнце висело над горизонтом, тускло просвечивая сквозь наползавшую мутную пелену. «Фу ты, пропасть! И здесь туман...» От нечего делать Ника взяла с лежанки шпагу, стала в' позицию. Сделала длинный выпад для прямой атаки и только собиралась уда­ рить в дверь, как она открылась и на пороге появился Клим. — Ой-ой! — сказал он. — Дьявольщина! — вырвалось у Ники, и она почему-то уже не удивилась, хотя раньше никогда не употребляла этого слова.— Чуть не проткнула тебе живот. Клим прошел в угол, удобно расположился там на сундучке. Кив­ нул на шпагу: — .Упражняешься, значит. Надеешься попасть в Гавану, на финал? — А чем это от тебя несет? — Ром, добрый ямайский ром! — Я его жду, жду. А он, видите ли: «добрый ямайский ром». — Неудобно было отказаться, пили за нашего короля. — К акого— нашего? — Английского, разумеется. Его высочество Вильгельма Оранского. — Не помню такого. — Ничего не потеряла — неважный ;был'король. — Тем более нечего было за него пить.