Сибирские огни, 1984, № 11

можно дотянуться, а земля где-то далеко внизу и что поддерживает его в пространстве нечто необыкновенное, звездное, что и словами трудно обозначить. Он думал: над половиной всей планеты — ночь, и звезды смотрят вниз, на землю, где огни машин — как звезды тоже. А человек глядит на небо: возможно, там, далеко, комбайны иных миров спешат убрать свой хлеб. Зерно, земля и человек. Незримые, но вечные связали нити их. И люди знают: истина в зерне, точнее — в радости от этого зерна. Мелькают годы, как секунды, исчезнет многое из памяти времен. Но вечен хлеб, и вечен свет, рожденный хлебом. И счастлив тот, кому судьба доверила вести зерна машину'— ведь он соприкоснулся с, Нас- стоящим... 2 9 декабря 1 в полночь подошли к Сонахскому перевалу. У Шестака здесь — тьфу-тьфу-тьфу — случаев не было, но он знал: несколько машин здесь разбилось. Одна ситуация известна в деталях. Зимой в «Магирусе» ехали четверо: водитель, слегка «под мухой», и трое женщин. Сгубили их не столько градусы шофера, сколько его не­ опытность. Поднявшись на перевал, на спуске он не отключил блокиров­ ки, что сильно затрудняет управление машиной. На наледях, которые сделали дорогу наклонной от скал к обрыву, он стал пользоваться горным тормозом. Ведущие колеса, не встречая на льду сопротивления, встали при торможении. Двигатель заглох. Отключился гидроусилитель руля. И машина пошла в обрыв. Пролетев несколько десятков метров, удари­ лась о деревья. Пассажиры погибли сразу, водителя спасла баранка, он ударился о нее грудью и отделался несколькими переломами, выби­ тыми зубами и восемью годами. Благодаря добросовестной работе и амнистии, вышел на свободу через три года. А у женщин — всех троих —• остались дети... Сонах прошли благополучно. Вообще, ночью здесь идти спокойнее: издали наблюдаются фары встречной машины, не видны обрыв и узкая полоска БАМа внизу. Понимаешь, что это никуда не делось, но все же... Проехали Амгунь и Джамку, где работают пензяки и волгоградцы. Поселки эти, как и все другие по БАМу, где должны быть станции, стро­ ятся в пятидесяти километрах друг от друга. За Джамку обнаружился какой-то стук под капотом, ближе к кабине. Раз стучит — значит, что-то не то. Пришлось с десяток раз останавливаться, все внимательно осмат­ ривать. Но стук при движении возникал снова и снова. Шестак и умаял­ ся, и наморозился, но плюнуть на этот треклятый стук не мог, в напря­ жении держала хорошо известная механизаторам примета: хороший стук всегда наружу вылезет, и неизвестно, что тогда обнаружится. Но вспом­ нил вдруг: еще летом завалилась в подпанельное пространство кабины авторучка с тяжелым металлическим колпачком. И теперь стучала в одной из ниш. И как только он успокоился, стук исчез, исчез навсегда. ...В два ночи на середине перегона Джамку — Герби устроили не то поздний ужин, не то ранний завтрак. Дает знать вторая, ночь без сна — бросает Шестак в рот несколько зернышек лимонника, который, как говорят охотники, хорошо взбадривает, пьет очень крепкий и очень сладкий кофе из термоса. Вышла луна. Появились тени, глубокие и черные — от ближних сопок, деревьев, сугробов. Ночь светла. Олег даже пробовал выключить фары — дорога видна, и при необходимости можно ехать и так. Внезапно появляется какое-то периодическое сипение. Почти одно