Сибирские огни, 1984, № 11

нам не торопиться. Я убежден, что при настоящих порядке и дисциплине может неплохо работать любая другая, даже ме­ нее совершенная система организации про­ изводства. С некоторыми, конечно, издерж­ ками. У нас в совхозе этот уровень дисцип­ лины достигнут. Следовательно, не надо спешить, не надо шарахаться из стороны в сторону. Мы и так уже пережили немало реорганизаций. Надо воспитывать людей, приучать их к порядку, чтобы они, труди­ лись добросовестно даже при отсутствии контроля, за глазами руководителя. Вот и безнарядная система — это же ломка пси­ хологии. Можно таких дров наломать, что и за десять лет не расхлебаешь. Поэтому мы против поспешности и процентомании, * * * Как-то «парным июльским днем, довелось мне попасть в дойный летний лагерь Сар- балыкского отделения. Солнце клонилось к вечеру, но парило по-прежнему сильно; было тихо и душно. С юга накатывала ог­ ромная черная туча. Все замерло в ожида­ нии грозы. Показалось стадо. Коровы бре­ ли медленно, без обычного призывного мычания. На грузовой машине приехали доярки, шумные и веселые. Они не спешили начи­ нать дойку, 'поглядывали на небо, кололи шутками пастухов, прилегших под береза­ ми и невозмутимо посасывающих сигареты. Тут же паслись спутанные лощади, тре­ вожно мотали головами, словно кланяясь. Пегая кобылица тревожно заржала и в предгрозовой тишине ее высокий голос разнесся по всей округе. — Скаженная,— чертыхнулся шофер, привезший дояроьь Дождь хлынул внезапно, хотя его все ждали. Еще чистым было небо над голо­ вой. Еще не промчался тревожный ветер — обычный предвестник грозового ливня. А дождь уже хлестал упругими стальными струями, блестевшими на солнце, закатывая дорожную пыль в небольшие катыши. Мы успели порядочно промокнуть, пока протискивались в узкую дверь вагончика. У всех возбужденно сияли глаза и блестели капли дождя в волосах. — Понаделает грязи, сена не успел ко­ рове привезти,— с досадой сказал совхоз­ ный шофер, устроившись у порога. — На бортовой машине работаешь, а сена привезти не можешь,— хмыкнул води­ тель нашего уазика.— В любую вон ночь сгонял и привез, сколько надо. Совхозный шофер тоже усмехнулся, по­ смотрел на него как на сморозившего оче­ видную глупость. — У нас сгоняешь, потом не рассчитаешь­ ся,— сказал он.— У нас, брат, порядок, не больно-то посамовольничаешь. Директор шутить не любит. В голосе его я уловил и восхищение строгостью директора, и гордость за поря­ док, установившийся в родном коллективе. — А что, нельзя отпроситься? — Какое там! Сенокос же. То обед надо отвезти покосникам, то ужин, то вот доя­ рок на дойку доставить, в Чаны сгонять за запчастями. Д а мало ли дел в страду на деревне. — А корову чем кормить будешь? — Накормлю. Сосед у меня скотник. У него конная сенокосилка. Попрошу его — накосит копешки две, а потом отпрошусь на часок-другой да привезу. — А откуда у соседа конная сенокосилка? — явно заинтеросовался чановский коллега. — Трофим Филиппович, директор наш, распорядился купить 15 штук. У нас за скотниками постоянные лошади закреплены. Вот Репп и сообразил купить. Все равно, говорит, по колкам трава пропадает. Вот и косите сообща сенцо в нерабочее время. Люди довольны, конечно, и совхозная тех­ ника не отвлекается от дела, чтобы рабочим сено косить. У вас директор — голова-а. И строг. Стро-ог. Шофер сидел у самого порога, подтянув колени к груди и обхватив их жилистыми натруженными руками. Он смотрел на ту: гие струи дождя, хлеставшие землю, на молнии, время от времени обнажавшие не­ бесную бездну. — А ты что думал?— продолжал он че­ рез врёмя.— В нашем деле без сторогости нельзя. Порядку не будет. А когда порядку нет — последнее дело. Не будет тебе ни хлеба, ни мяса. Собеседник молчал. Южный небосклон постепенно светлел. Гроза сваливалась на север. * * * Потом я уехал работать в соседний Та­ тарский район, и мы не виделись с Трофи­ мом Филипповичем Реппом более четырех лет. Договорились: приеду в Чаны восьми­ часовым электропоездом, а он пришлет к вокзалу машину. Синее мартовское утро еще боролось. с ночными сумерками, когда я сошел с поез­ да. Подмороженный за ночь снег остро хрустел под ногами. На привокзальной площади одиноко стоял уазик. Я уверенно направился к нему: Репп всегда был хозя­ ином слова. ...В кабине уютно, чисто, тепло. Приглу­ шенно звучит музыка. Мягко работает хо­ рошо отрегулированный двигатель. Уазик ходко бежит по отгрейдированной с осени дороге. По сторонам тянутся исполосован­ ные аккуратными снежными валами поля. На одном из них, несмотря на раннее суб­ ботнее утро, уже таскал тяжелый снегопах К-700. Вот и центральная усадьба совхоза — Земляная Заимка. За четыре года, что я здесь не был, против конторы вырос детский комбинат. Бок о бок с ним — участковая больница в комплексе с аптекой. За боль­ ницей — двухквартирные коттеджи. Строит­ ся новый универмаг. Фасад — сплошь стек­ ло и металл. Рядом с ним старый магазин кажется невзрачным и каким-то приплюсну­ тым, мрачным. А ведь я когда-то любовался им и восхищался умением Реппа строить. Репп ждал меня. Он почти не изменился за эти четыре года, только чуть располнел. Все такой же быстрый в движениях здоро­ вяк. Светлые с сильной проседью волосы аккуратно зачесаны назад. Округлое лицо,