Сибирские огни, 1984, № 11

Он спустился в трюм. Оливайо сидел возле открытого люка и ска ­ лил зубы в сторону «Доброго Утра». Он был без цепей, однако сам решил вернуться к своим черным товарищам, которые пока еще сидели на привязи. Клима он встретил без прежней враждебности, хотя и без проявле­ ния какой-либо симпатии, но, выслушав его, оживился. , Оли'вайо нахлобучил на голову старую матросскую шляпу и рЦаный халат — палуба «Сайты» хорошо просматривалась с «Доброго Утра», но физиономию негра оттуда не разглядят. Оливайо выбрался наверх с ведром на веревке и шваброй. Закидывая ведро за борт и окатывая палубу, Оливайо постепенно приближался к корме. Там он нагнулся через борт, его черная физиономия не вызвала у беглеца подозрений, тот уцепился за веревку и перевалился через борт, под прикрытие вы­ сокого кормового планшира. Лежа на палубе, Оливайо сбросил халат и шляпу и остался лежать у борта, а беглец в его одежде принялся домывать палубу, подвигаясь к открытому люку. Там он спустился в трюм, оставив одежду на палубе, и Клим, улучив ^юмент, перебросил ее пинком К'Оливайо. Теперь оставалось подготовить выполнение самого главного. Здесь он уже не мог быть участником, а только советчиком. Ре ­ жиссером задуманного им сценария. Причем сценария-жестокого. И это Клима как-то угнетало, что ли. И Мериме, и Джека Лондона, подска­ завших Климу сюжет сценария, ответственность за жестокость выво­ димых ими персонажей не тревожила, они писали художественное про изведение, а не руководство к действию. Здесь вся ответственность ло­ жилась на Клима. Если он не поможет этим людям, им не поможет никто. Свобо!да! Нет в человеческом, обществе другого понятия, ради которого проливалось бы столько крови... То, что все окружающее Клима было вроде бы недействительным, его не успокаивало. Жестокость — остается жестокостью, даже во сне. Людей надо было спасать. От рабства, цепей, от Дена Грегори. Клим направился в парусную кладовую, где два освобожденных от цепей шведа ожидали какого-то поворота в своей судьбе. Они дога­ дывались, сколь многим обязаны странному молодому человеку, и сей­ час встретили его с тревогой, но и с надеждой. Один из них, постарше, немного говорил по-английски, это значи­ тельно упрощало Климу задачу. — Вот что, джентльмены,— сказал он.— Я могу вас хоть сейчас отпустить на берег. Но там бсщман с матросами, а сюда скоро прибу­ дет Оливарес с командой, деваться вам некуда, и вы вновь окажетесь на ЦШ 1 И. Я хочу предложить вам более надежную свободу. Но не даром. За нее нужно будет...— Он выразительно сжал руку в кулак. — Говорите, сэр! — решительно оказал старший. Его товарищ тоже согласно закивал головой: о чем речь, они по­ нимают, свобода никому не доставалась даром. — Вы оба моряки. Кто из вас плавал в Бразилию? — Я, сэр,—сказал старший.— Младшим помощником капитана на «Астролябии». Мы ходили до Форталезы. — Город Ресифи знаете? — Конечно, сэр. Это — южнее, миль девятьсот. — Значит, если бы я доверил вам здесь судно, довели бы вы его до Ресифи? — А чего трудного, сэр? Как выйти из гавани, курс зюйд-вест! А гам вдоль берега. Далековато, правда,— семь тысяч миль. Месяца два-три. Смотря какой корабль. — А если вот такой? Клим показал в окно на «Доброе Утро». — Добрый бриг... Но вы все шутите, сэр! — Кто знает,— Клим поднялся.— Может, и не шучу. Если команда у вас будет черная, негры — словом. Справитесь? Швед только растерянно моргнул.