Сибирские огни, 1984, № 10

нйя связей с жизнью народа, освоением богатств фольклора. Одно из ведущих мест в эти годы занимает поэзия народного писа­ теля Тувы Сергея Пюрбю. Читая Сергея Пюрбю, видишь, что име­ нитому мастеру литературы Тувы удалось передать своей «земле лицо живое», он удачно совмещал патетику и лирику, эпос и кроткий лаконичный стих. В стихотворе­ ниях «Баллада о первом письме», «Красный обоз», «Чиргалбай» и в других Сергей Пюр­ бю описывает тяжелую жизнь аратов до революции, социальные изменения, пришед­ шие с победой народной власти, помощь тувинцев советским воинам во время Вели­ кой Отечественной войны. Д ед Кончук, ста­ рый табунщик, герой одного из стихотворе­ ний поэта, близок народным характерам деда Данилы А. Твардовского и деда Кель- бука чуваша Якова Ухсая. В нем живет неистребимое жизнелюбие, он познал в сво­ ей долгой жизни многие тяготы и лишения, но свято верит в завтрашний день. Без дела Кончук не сидит, даж е уходя на заслужен­ ную пенсию, грустит по своей работе. Такие национальные типы, взятые из самой ж из­ ни, близки читателям, ибо, рассказывая об их судьбе, автор повествует и об истории родного народа. Народность поэтики Пюрбю запечатле­ лась и в песенных интонациях его лириче­ ских стихов. Они как бы овеяны ветром дорог, их ритм близок скачке, а символа­ ми выступают дорогие сердцу тувинцев приметы родной природы: Стучат проворные копыта. Звенят полозья подо мной. Дохою снежною покрыты Холмы и степь Тувы родной. Казалось, все зима сковала. Не пробудить вовек земли. Но вдруг, как эхо по увалам, Запела девушка вдали. (Перевод М. Скуратова) Во многих стихотворениях старейшего поэта Тувы (он был также интересным про­ заиком и драматургом) слышится этот цокот копыт, ритм недавнего кочевья: На К1>апчатом коне ретивом , Взмахнув решительно кнутом, Я правил путь к далеким ивам. То иноходью, то шажком. (Перевод М. Скуратова) Сергей Пюрбю принадлежал к первому поколению тувинских поэтов. Он начинал вместе со Степаном Сарыг-сюлом и Байка- рой Ховенмеем. В шестидесятые годы зре­ ло заявляет о себе новое поколение поэтов Тувы, чье рождение приходится на двадца­ тые годы. Назовем имена Юрия Кюнзеге- ша, Кызыл-Эника Кудажи, Салима Сюрюн- оола, Олега Сувакпита, Монгуша Кенин- Лопсана. По-разному складывалась их творческая судьба. К примеру, К.-Э. К уд а- жи, который является ныне председателем правления Союза писателей Тувинской АССР, широко известен как прозаик (он автор интересного романа «Улуг-Хем неу­ гомонный»), а М. Кении-Лопсан стал исто­ риком, защитил в Ленинграде кандидат­ скую диссертацию на тему «Сюжеты и поэ­ тика тувинского шаманства». И все же, отмечая свои пятидесяпилетние юбилеи, каждый из этих писателей, фольклористов, этнографов выпустил по томику избранных стихов. Поэзия осталась для них главной страстью, истинным творческим увлечением. Откроем ж е их книги. Кызыл-Эник К у д а ж и— поэт публицисти­ ческого склада, у него дар в емкой строке выразить формулу времени, найти ключ к тем переменам, которые произошли на род­ ной земле. Но за последнее время в его поэзии все большее место занимают меди­ тации, лирико-эпическое освоение материа­ ла. Его лирический герой любит олицет­ ворять свои чувства с явлениями природы. Этот прием достаточно разработан в поэ­ зии Тувы. Зримо и ярко он выступает в поэзии Кудажи; Мы на высоком берегу не раз вдвоем стояли. Тебя забыть я не смогу, и ты меня — едва ли. Подумай; в общий водоем соединились реки. Так две судьбы и мы сольем в единую навеки. (Перевод Е. Старининой) Творчество Юрия Кюнзегеша широко из­ вестно в автономной республике. Поэт, переводчик Александра Блока и Алексан­ дра Прокофьева, он ярко выраженный ли­ рический певец. Кюнзегеш ввел в родную литературу многие поэтические жанры — и сонет, и дидактическое наставление, и балладу. Такое стихотворное новаторство идет от близкого знакомства с советской многонациональной поэзией. В стихах Кюн­ зегеша немало тем, связанных с его пу­ тешествиями по стране, с чтением поэтиче­ ских сборников не только русских поэтов, но и представителей малых литератур. Он поэт действия, меньше всего в его книгах мы найдем созерцательных сторон миро­ восприятия; Бушует сутки снежная дуэль меж Хан-Дээр и Савына-горою, И перевал, где я дорогу строю, оброс сугробами, закутанный в метель. (Перевод Г. Некрасова) Монгуш Кении-Лопсан тяготеет к боль­ шой эпической форме, в которой он развер­ тывает картины' народного быта, насыща­ ет повествование историческими реалиями недавних лет. Им написаны поэмы, став­ шие \ своеобразным гимном новой жизни: «Оттук», «Маленький учитель», «Последнее кочевье». В них рассказывается о переходе тувинцев к оседлому образу жизни, об ут­ верждении национальной письменности, о появлении в Туве первых предста.вителей национального рабочего класса. Интересно и талантливо работает в ту­ винской поэзии Олег Сувакпит, выступаю­ щий в печати и как публицист. Кстати, почти всем тувинским писателям присуща такая разножанровая работа в литературе. Здесь они проявляют самобытные грани своих дарований, закладывают основы по­ этических стилей, прозаических жанров, драматургических коллизий. Скажем, Ю. Кьрнзегеш, С. Сюрюн-оол, О. Сувакпит выступают и как баснописцы (жанр совер­ шенно новый для тувинской литературы).