Сибирские огни, 1984, № 10

Юрий Кюнзегеш НАСКАЛЬНЫЕ РИСУНКИ I Я помню этот час — уж таял мрак ночной,— Когда один средь скал я день встречал грядуьцнй. Орлиный клекот плыл кругами надо мной, И подо мной, внизу, поток летел реауьций. Вот, сумрак прочь гоня, над гребнем синих гор Взошло предвестьем дня Горящее светило И, как прожектор — тьму, пронзительно, в упор. Ущелье предо мной внезапно осветило. И я увидел вдруг на каменной стене Глубокий ход резца — то бугорки, то лунки. Гляделись в Енисей, дробясь в его волне. Открывшиеся мне наскальные рисунки. Был груб, но ясен штрих. Жизнь пращуров моих Являла мне свою убогость и величье: Охота и война. И посвист стрел тугих. Аркан и конь. Зверей и птиц лесных обличья. Вот козерог стоит с осанкою вождя. Вот мчатся от стрелы испуганно архары... Здесь скоро морю быть! И, судно вдаль ведя Средь синих волн и скал, матрос из Шагонара, Возможно, скажет так: — Здесь, посреди глубин. Томящихся в тиши у вечности на страже. Лежат на дне морском скопления картин. Чьи копии сейчас хранятся в Эрмитаже... II Но ветер набежал — и сумрак пег вокруг, ■ И морось встала враз между скалой и мною. И Енисей взыграл, все отраженья вдруг Перемешав и смяв, накрыв своей волною. И черная скала — иль туча, как скала,— Под белой молнией внезапно побелела. Дохнула тяжело, грозна и тяжела, И глухо над глухим ущельем прогремела. Закрыв глаза, сижу, как бы во тьме ночной, Дождем обложенный и мраком окруженный. И вижу, как чредой идут передо мной Картины жизни той, в рисунках отраженной. И мысль моя течет, как дождевой поток,— Но не с вершины вниз, а вверх и вверх, к началу. Где рода моего сквозь время бьет исток И падает в реку, что и меня качала. Так жизни нить бежит — в сегодня из вчера, Сменяя предо мной картину за картиной. Вот вижу я мужчин, сидящих у костра, В обрывках старых шкур и с бородой козлиной.