Сибирские огни, 1984, № 9

Петр Дедов НА ЗАРЕ ТУМАННОЙ юности П ов е с ть Дед встретил меня сдержанно. Когда я пришел; он тесал что-.то во д^оре. Врубив топор в толстенный чурбак, он поздоровался со мною за руку, по-взрослому, потом, не торопясь, вытащил у меня из-за опояс­ ки мой топор, попробовал на палец отточенное острие, непонятно хмык­ нул и подал мне осиновую палку, толщиною в оглоблю; — Затеши кол. «Первый экзамен»,— подумал я. Но уж эту простецкую плотниц­ кую работу делать я умел. Быстро и ловко, как показалось мне самому, затесал конец палки — кругло, «карандашиком». — Сколько раз тюкнул топором?— спросил дед. — Не считал. — А я считал. Двадцать три раза. Вот теперь смотри,— он взял из моих рук палку и в шесть взмахов топора затесал ее с другого конца трехгранным острием.— Ловкость рук, и никакого мошенства! Это во сколько раз я сработал быстрее и экономнее тебя, а? Почти в четыре раза!— дед коротко, сердито глянул на меня и жестко пообещал: — Ничего, родной отец научить не успел, дядя чужой быстрее выучит. Только теперь я разглядел его хорошенько. Дед Тихон был красив. Высок, широкоплеч, по-молодому статный. Лицо— резкое, с прямым твердым носом, суровое,— как пишут на иконах. Мама говорила, что родом дед с Орловщины. Всем своим обличием, даже круглой с про­ седью бородою напоминал он мне самого любимого в те годы моего писателя Ивана Сергеевича Тургенева. Тем более что и Тургенев был из тех же мест. Дед нравился мне, но душевного разговора никак не получалось: разъединяла нас его холодноватая сдержанность. Он коротко расспро­ сил о доме, о матери, о положении дел в нашем колхозе, потом привел меня в довольно просторный сарайчик, где размещалась его плотницкэя мастерская, или, как назвал он ее,— бондарня. Но бондарня — это где делают деревянные бочки и кадки, а тут — чего только не было! Уж на Окончание. Начало в № 7—8.