Сибирские огни, 1984, № 9

Константин не отвечал. — Был вот сегодня в нашей конторе... Константин спокойно выключил электроплиту и поставил кофе отстояться. Подобное неуважение к собственной персоне окончательно доконало Петра, и он заорал, не сдерживаясь: — Зака з мне надо, понимаешь? Денег нет! •__ КЙК? ■ ' А никак !— басом взревел тот,— Уплыл мой заказик! Фыбить — и нету! Обещали мне — дали Ивкину. А Ивкин этот — туп, как вале- док! — Он плюхнулся на затрещавший табурет и вопросил: — Знаешь ли ты, куда тебя занесло? Но я тебе расскажу! Я, открою твои глаза,— и он так стукнул кулаком по столу, что тот пошатнулся и жалобно застонал. Константин с любопытством глядел на товарища; ему нравилось смотреть, как Петр актерствует. — Открой мне глаза. История достославного сооби^ества живописцев и ваятелей в злобной интерпретации обойденного заказом Петра — Я здесь десятый год. Десятый!..— так начал он рассказ. Я прибыл сюда преисполненный самых что ни на есть голубых на­ дежд. Приняли меня здесь никак. Что делать? Купил я на окраине тог­ дашней халупу. Купил — это громко сказано, мне ее почти задарма от­ дали, такая была развалюха. Ну, я ее перестроил. Начал работать. В те годы во главе художников самые-самые, что ни на есть кондовые стояли. Тут тебе налицо толстовская идея о народности, да еще в самом вульгарном виде. Раз искусство от земли и от сохи, значит, и писать ху­ дожник должен, чтобы понятно было любому из малограмотных, как на плакате. Я и затаился. Сидел себе и писал. Или за заработком по городу шастал. Вот тут подоспела пора «новой волны». Заговорили про экспе­ римент, про форму и объем, импрессионистов вдруг «открыли». Дах<е о Кандинском, помнится, спорили. Одним словом, модернисты сомкну­ лись с абстракционистами и скинули тех, что «от земли». Да... скинули кондовых, значится... Я тогда обрадовался по глупости. Чем занялись «новые»? Конечно же, перераспределением заказиков. Потом началась свара из-за мастерских. Д аж е высокие слова об искусстве оставили в покое, так заняты были. Ну, а когда все поделили, оказалось, что ни­ чего за плечами и нет нового, кроме воплей о собственной индивидуаль­ ности и непризнанности. Признаюсь, мне в то правление кой-чего пере­ падало: у «новых» я считался угнетаемым «кондовыми». Я в эти делиш­ ки не совался. — Тебя послушать, в городе честных художников нет,— перебил его Константин. — Как это? — Петр недоуменно подергал себя за ухо.— Трошин есть. Путеец тоже, Марков... Да немало честных. Только они не лезут в драки, им самоутверждаться не надо — у них способности, они себе по­ ложение другим путем завоевывают. На глазах шушера разная мель­ тешит...— Он сконфузился и уже начал оправдываться:— Я тоже скоти­ на порядочная. Видите ли, заказ, на который я зуб точил, поручили другому! И правильно поручили: у него семья, дети.—Он внезапно обозлился на Константина за то, что почувствовал себя вино­ ватым :—А идите вы все!..—Ушел к себе, демонстративно хлопнув дверью. Константин, улыбаясь, вылил остатки кофе в свою чашку.