Сибирские огни, 1984, № 9

Ну уж, а когда я всерьез работать начал, в мастерской ночами пропа­ дать — она взбесилась. Сколько я ей ни талдычил, что я — личность творческая, художник, не могу быть к ее юбке пристегнутым — ничего не слышит! Огец ее всю жизнь под каблуком у матери проходил, вот она и привыкла, считала, что так и должно по-хорошему быть. В общем, годика этак через два притихла. Я-то, дурак, в душе не нарадуюсь: поняла! осознала! Оно и действительно «поняла»... — Как-то не клеилась у меня работа: целый день в мастерской промаялся, весь вечер проторчал — ну не идет и баста! Часиков в одиннадцать вылез прогуляться и сигарет купить. И надо же такому случиться — гляжу, выходит моя Наташка из ресторана с хахалем под руку. Оба подшофе и хохочут нагло. Ну я взъерепенился. Только Н ата ­ шка меня тут же подальше и послала. На всю улицу визжала, как ска­ женная: «Осточертел ты мне со своими картинами! Чтоб я замуж за художника пошла!.. Бухгалтера найду — они тихие и при детях си­ дят!..» — Он вздохнул.— И нашла. Инженера. Парень тот инженером оказался, ну, которому я в рожу дал.— Он задумчиво принялся доста­ вать из баночки, остатки икры и намазывать на ломоть хлеба. — Дела... — Ух и орала она тогда! — с тихим восхищением произнес Петр.— Гьфу, а теперь эта вот навязалась.— И его здоровое, с румянцем лицо выразило такое печальное недоумение, что давно пытавшийся удержать смех Константин расхохотался. ГЛАВА 7 ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ПЕТРА Красный уголок завода напоминал, скорее, танцзал. Пышная к жизнерадостная тетя, в ведении которой находилась эт'а территория, сразу же забросала Константина ворохом таблиц, графиков и лозунгов, прославляющих ее родное предприятие. В течение часа она проинфор. мировала его о замечательном историческом прошлом завода, начиная с довоенных лет и кончая днем сегодняшним, после чего приступила к краткому и достоверному пересказу биографий наиболее известных людей, включая их глубоко интимную жизнь. Вначале трескотня неугомонной тети забавлял.^ его, потом стала раздражать и наконец он уже подумывал было приструнить пятидесяти­ летнюю резвушку, как вдруг в красный уголок заглянул молодой па­ рень, увидев которого тетя сразу поскучнела и куда-то испарилась. — Глафира Прохоровна! — громко окликнул он.— Где вы есть? Глафира Прохоровна!.. — Она по какому-то срочному делу ушла,— сказал Константин. Парень с усмешкой покачал головой и протянул ему руку: — Сергей Белов,— представился он.— Ведь обещала же! — с до­ садой сказал он. Рука у него была теплая и крепкая. Пожатие — располагающее.— Меня здесь недавно комсомольским секретарем з а ­ вода выбрали,— пояснил он,— так она от меня прямо как .черт от л ад а ­ на бегает: боится, поручение дам. Не комсомольское, конечно.— И он уЛыбнулся. Лицо парня со светлым вихроА!, голубоватыми глазами и глубокой вмятинкой на подбородке излучало доброжелательность. Д аж е некра­ сивый утиный нос словно бы говорил, что перед вами человек неплохой. , — Если что понадобится,— деловито заговорил он,— так вы прямо ко мне обращайтесь, второй этаж, комната 29., — Пока ничего,— ответил Константин, приглядываясь к Сергею. — А вы действительно настоящий художник? — как-то по-детски спросил вдруг комсомольский секретарь. — Что, не похож? — Не, знаю, не встречал никогда. Я в НЭТИ учился.