Сибирские огни, 1984, № 9

Глубокая ночная тишина и холод обступали его со всех сторон. Безлюд­ ный город, незнакомый, как сон, тянулся бесконечным кладбищем. Он был выброщен вне пространства и времени. Один, в мертвом заброщен- ном городе, по которому он бредет уже многие тысячи лет Он и его неотступная черная тёнь. Его вдруг охватил ужас — он бросился в яркий круг фонарного света, спасаясь от собственной тени. И увидел, как тень наливается чернотой, распухает и надувается, обретая человеческий вид. — Здравствуй! — черный человек говори;:( голосом без тембра. — Здравствуй,— заледеневшими губами'произнес он. — Пора! — Что?! Что — пора?! — закричал он и бросился прочь. Мучитель­ ная боль разрывала, раскалывалд мозг. Легким ознобом под вечер давала о себе знать затянувшаяся бо­ лезнь. Пневмония... потом плеврит... Он зябко поежился и плотнее укутался в плед. Студеная беспросветная декабрьская ночь намертво сковала землю стужей. Желтоватый свет ночника словно согревал душу. Было хорошо и покойно. С л и ш к о м хорошо и покойно — он это знал. Вихрясь в невидимых водоворотах, безмолвно и неотвратимо тек в будущее временной поток. Он изо всех сил пытался противиться возникщему желанию взглянуть Н.Э не е . Потом медленно, словно лунатик, дошел до стены, возле которой стоял портрет. Развернул... «Ненавижу!!» — прошептал. А самому послышалось: «Люблю...» Константин сегодняшний встряхнулся и заложил портрет подальше. Потом тяжело опустился в кресло. «Да,— думал он,— сейчас, когда мне исполнилось почти столько же лет, сколько было Диане тогда, я могу сказать с полной уверенностью, что это была поразительная женщина. Жизнь для нее представляла собой захватывающе интересную игру, которую она вела по своим собственным законам. Игру с неизвестным результатом, фигурами в которой были живые люди. Чего она доби­ валась? Она могла вообразить себя звездой эстрады и была ею. Или вышедшей из средних веков японкой... Она была неуловима, как волна, эта современная ундина. И приносила несчастье, как редкий алмаз. Была ли она счастлива? Не знаю. Любила ли кого?.. Или все ее увлечения были сродни тем психологическим этюдам, когда мужчин превращали в рабов? Не знаю. Мне кажется, что подобные женщины не способны любить. Они создают в своем воображении фантастическую жизнь, в орбиту которой, как в водоворот, затягивают окружающих и заставляют верить в эту вымышленную реальность. Ее тень долго преследовала меня. У меня было много подружек — и никогда любимых. Она знала свое дело — психолог высшей квалифи­ кации...» — Он усмехнулся и повторил вслух: — Психолог высшей квалификации... ГЛАВА б ДЕВУШКА - БЕРЕЗКА Сквозь тонкую пленку утреннего сна он услышал шум льющейся в кухне воды и деланно-громкие стенания Петра, проклинавшего голов­ ную боль. Константин сладко потянулся и с удовольствием позевнул, по­ том бодренько спрыгнул со своего исторического дивана и целеустрем­ ленно начал бег на месте. Утро выдалось ярким и голубым, как фон на его фресках. Хотелось подхватить этюдник, податься куда-нибудь подальше от города на поэтическую лужайку со светлым ручейком, засунуть этюдник с глаз долой в кусты — и валяться в душистой жухнущей траве, 44