Сибирские огни, 1984, № 9

том, который только что нарисовала.— А вы, оказывается, совершенно не такой! Он тоже усмехнулся следом за ней и спросил: — Вы сильно разочарованы? Бороду, конечно, можно перекрасить, а вот излишне могучим телосложением я не отличаюсь. Это вам придет­ ся пережить. — Я постараюсь,— она не могла остановиться и все смеялась. На шее у нее болтался белый гипсовый кулон. Он присмотрелся и увидел, что это уменьшенный слепок с греческой маски трагедии, под­ вешенный на длинном кожаном ремешке. Черный свитер, на котором резко выделялся гипсовой белизной трагический слепок, худенькие ру­ ки и длинная слабая шейка резко противоречили ее беззаботному сме­ ху, вызывая в душе тревожный диссонанс. — Что, смешинка в рот попала? — ему почему-то захотелось, чтобы она прекратила смеяться. Она кивнула обессиленно: — Ой, наверное! Всегда я так... — Ее подвижное лицо застыло на мгновение и вдруг обрело удивительное, сходство с той маленькой ма­ сочной, которая болталась на ее груди.— Хотите, я вам стихотворение прочитаю? — Черты ее ожили, словно осветились изнутри задумчивым светом. И не дождавшись его ответа, она заговорила: Осыпаются листья, Осыпаются яркие — Раздевается дерево, Будто дереву жарко. Только что же ты на зиму Раздеваешься, глупое? — Будут ветры недобрые Целовать тебя грубо. Твои руки красивые Изломаются веткою,— И заплачешь снежинками По ушедшему лету...* Она умолкла. Беспомощно повисли тонкие руки. — Мне... — начал было он. — Нет-нет,— воскликнула она поспешно.— Не надо. Ничего не го­ ворите. Потом когда-нибудь... Он согласно пожал плечами. — Ты здесь, прекрасная Сафо! — Вошедший Петр сграбастал ее своими лапищами и закружил по мастерской.— Сбежала от меня, бро­ сила на произвол судьбы! И это друг? Она всячески пыталась вывернуться, пищала, барабанила из всех сил по его мощной спине своими слабыми кулачками: — Петя, отпусти! Ну отпусти же!.. ^ Выкуп,— рычал он,— только за выкуп — и никак иначе! — Он осторожно поставил ее на пол, но продолжал держать.— Сейчас ты пой- дещь на кухню и займешься, хозяйством, ибо мужчины голодны. И по­ том— не все же время тебе премии за лирику получать? Потрудись на ниве домашнего хозяйства! — Он развернул ее за плечи и легонько под­ толкнул к двери.— Шагом марш! Она послушно направилась к выходу, однако, оказавшись в две­ рях, быстро обернулась и показала ему язык. Он с нарочитой яростью кинулся за ней, но она была уже за дверью. — Как тебе этот ребенок? — Петр чему-то улыбнулся и сел на ди­ ван.— Первую книжечку выпустила — и вдруг премию присудили. — Очаровашка,— сказал Константин,— слушай, а на портрет по­ зировать согласится? — Она позирует, но только одетая. Леонид оказался высокий красивый блондин с голубыми, слегка Здесь и далее стихи Веры Кучеренко.