Сибирские огни, 1984, № 9

кошно-бордовым рядом с гостиницей Центральной... сероватой с лило вым...— Он восторженно вздохнул.— Воздух был прозрачен, как в го рах. Мне так хотелось передать неуловимую голубизну омывающей эти здания воздушного пространства.— Он смолк, отдавшись своин мыслям, на губах его играла счастливая улыбка.— Кажется, мщ удалось запечатлеть всю палитру этого у тр а !— Он уставился ясным) ребячьими глазами.— А потом появились прохожие — и я сбежал: Н( люблю, чтобы глазели. — Ты сегодня что-нибудь ел? — спросил Константин. — Ел?.. Наверное... Кажется... А потом я пошел на набережную Солнце уже взошло, но от реки тянуло прохладой. Я брел по-над само! водой — и вдруг на глаза мне попался обрывчик. У почвы был глубо кий, насыщенный, коричневатый тон. За край обрывчика цеплялась ма ленькая ива. У нее был искореженный ствол, а корни шарили в возду. хе, словно множество незрячих рук, в бессильной надежде ухватитьс; за что-то и ненадолго продлить свое существование. В этих беззащит ных корешках, во всем этом изломанном жизнью деревце крылся та кой вопль отчаянья, что я... — Остановился и начал писать! — усмехнулся Константин.— Так что ли? Да... — словно очнувшись, сказал Иван,— а ты почему знаешь! — Все мы одним миром мазаны... У меня тут колбаса в холодиль нике завелась, с-сыром, идем перекусим! — Колбаса? — как-то по-птичьи тонко пискнул Иван, соскакивэ) со своего табурета.— Нельзя колбасу, нельзя! Они же живые!!.— Он с ужасом глядел на Константина. «Ох ты господи,— мысленно охнул тот, — что с ним? Вегетариа. нец?» — Вегетарианец! — словно телепат, вслух подтвердил И в ан .- Вегетарианец... Неужели ты никогда не задумывался, что мы их убива. ем? Что мы — плотоядные убийцы! Все!!.— Он остановился на миг.— Я сам — растение. Нет, ты не понимаешь!..— воскликнул он в отча- яньи.— Я неправильно сказал. Я не растение. Я просто очень их чувст. вую, животных, растения. Когда я с них пишу, то превращаюсь в них...— Он сжался в какой-то уродливый комок и громко зашептал:— Когда их отправляют на мясокомбинат — они знают, что их везут уби. вать... Я слышал, как они кричали!..— Лицо его свела мучительная гри. маса.— Все мы — убийцы,— сказал он, вслушиваясь в каждое слово.— Они знают, что их убьют током... Мы — убийцы!! — Он сжал руками голову и застыл. Воцарилось тягостное молчание. ^ Он вдруг пошевелился и снова заговорил: — Никто этого не понимает. Никто! Самая мучительная и неспра. ведливая жестокость, которую изобрела природа,— это пытка совестью, Неужели же есть какая-то великая мудрость в том, что мы должны по­ жирать себе подобных? Невозможно! Не по-людскн! Надо что-то наконец придумать!.. Он испуганно заметался и стих. Молчал и Константин, пораженный не столько словами Ивана, сколько глубиной его переживаний. Я тогда умереть хотел...— продолжал Иван чуть слышно,— ну, когда понял. Но вот до сих пор живу. В душе у Константина шевельнулись жалость и сострадание к Ива­ ну. «Кандидат в психбольницу»,— подумал он. Однажды я прочитал заметку в журнале,— быстро заговорил Иван.— В Африке был обнаружен мальчик, которого вскор|!йила анти­ лопа. Он жил в стаде антилоп — и сам стал антилопой. — И что? — осторожно спросил Константин. — Да ведь антилопы никого не убивают! — торжествующе выкрикнул тот. — Я тогда понял, что люди не запрограммированы на убийство.