Сибирские огни, 1984, № 9

спудный ритм городской жизни. Это огромное пространство, застроен­ ное высокими домами, привлекало и затягивало его в свою орбиту, об­ ращало его в свою частицу, подчиняло волю и мозг. Он остановился. Постоял, не сразу сообразив, почему же он остановился, и вдруг вспомнил... — Алло...— в трубке пищало и цвиркало,— алло, слушаю! — Он возвысил голос. — Кот, ты? — уловил он голос Володи, пробившийся сквозь поме­ хи.'— Чо делаешь? Читаешь, поди? — Откуда звонишь? С того света? — Не слышу ничего! Громче говори, громче!..— донеслось изда­ лека. — Звонишь откуда? С Марса? — Не, с автомата! Слышь, погода потрясная! Айда гулять? — Что? — Шататься, говорю, айда! Заплесневел в своих книжках! Котя хмыкнул: — Звонил Игорешке? — Не пускают его, наказан! Жду на «Фрунзе», старик! — Щел­ чок, короткие гудки. Он посмотрел в окно. Темнело. Часиков десять — прикинул он на глаз и взялся за плащ. — Мам, я погулять... — Ночь на дворе, куда? — Мы же с Володькой! — Надо бы отпустить,— вдруг вмешался отец, припомнив свои пятнадцать. — Пусть идет,— мать пожала плечами. Они лениво брели по широкой аллее Главного проспекта, а навст­ речу тянулась бесконечная вереница обнявшихся парочек. Фонари, словно запутавшиеся в ветвях березок, напоминали иллюминацию, что придавало процессии фланирующей молодежи характер особой при­ поднятости. Улыбки, лица, взгляды словно манили в прекрасную и та­ инственную неизвестность. Вычурно изогнутые ветви бросали на лю­ дей бесплотные колышащиеся тени, а нежные смолистые листочки дразняще покалывали ноздри иголочками терпкого будоражащего з а ­ паха. Воспринимая этот манящий зов всей своей кожей, они ждали и боялись его; они ловили на себе призывные девичьи взгляды — и стыд­ ливо отводили глаза, потому что голос крови твердил им, что время их еще не пришло. Тянулись долгие минуты. Сонно дышал нагревшийся за день ас­ фальт. — Домой идти не хочется,— нараспев произносит Володя,— я те­ бя провожу...— И снова они бредут куда-то, и лишь глуховатый «ас­ фальтовый» звук шагов тянется следом. В сквере у Котиного дома они садятся на скамейку. ^ — Окна твои с той стороны...— полуутвердительно говорит Воло­ дя. Котя запрокидывает голову, и ласковый звездный свет струится по его лицу, Город остался далеко, за чертой сквера. Здесь свой, особенный мир, исполненный трепета и шорохов. О чем-то шепчутся нежные май­ ские листья, яростно рвутся на волю травяные побеги, скрытые в своей подземной темнице. Туманная сверкающая дуга Млечного Пути изо­ гнулась в ночном небе. — Коть... — Чего? — со вздохом спрашивает он, ему не хочется возвращать­ ся на землю из того невообразимого далека, где витает его душа. — Влюбился я, вроде,— смущенно говорит Володя. , — Влюбился...— почему-то повторяет Котя. И