Сибирские огни, 1984, № 9

зами вставали люди. Васёк Калабашкин с жалкой виноватой улыбкой на совсем еще мальчищеском лице, профессор Деренков... Или вот Игорь Боровской. Тот самый, что ненавидел меня и прозвал зубрилкой. Которого я в диком бешенстве бил затылком об пол. Вот что я узнал о нем только что, за полчаса до моего ухода из студенческого общежития на вокзал. Я собирал в свой фанерный чемодан манатки, когда забежал на минутку проститься комсомольский секретарь Плешаков. — Ничего не могли сделать!— сказал он мне грустно и сочувственно. И неожиданно спросил:— А Игорь Боровской тебе кем доводится? Род­ ня или просто друг? Я недоуменно выпучил на него глаза. — Д а очень уж он печется о тебе,— пояснил Плешаков,— Прямо в лепешку расшибается. Это ведь он упросил меня к декану сходить и к профессору Деренкову — чтобы разрешили тебе пересдать историю. — Но ведь он... Ведь мы же — враги. — А черт вас знает!— махнул рукой Плешаков.— Слушай дальше. Когда у тебя не получилось с пересдачей, он сам пошел к декану и з а ­ явил: отчислите меня и примите на мое место Сергея Прокосова. Тебя то есть. Ну, не чокнутый ли? При мне разговор был. Декан попер на Игоря корпусом — как так?! Мы самого тебя — кричит — за уши вытя­ нули, чтобы лыжную команду на факультете усилить! Понимать это надо и ценить! А Игорь— невозмутимо так: я, говорит, без особого желания на ваш факультет поступил, мне, говорит, одинаково, где учиться, со своим спортивным разрядом я хоть куда поступлю, а для Прокосова университет — может быть, цель всей жизни... Видел я сам, говорит, как он учил ночами, а в столовке одним хлебом да чаем пробавлялся... вызвали бы его, говорит, да расспросили — кто он, откуда, как живет, 'о чем думает. Ну, декан, понятно, вспылил: есть, мол, тут время с каж ­ дым возиться, вызывать да расспрашивать. И заменять студентов одного на другого тоже закона нет: это не пешки. Так и ушел Игорь ни с чем. Здорово разозлился... Вот какой неожиданной стороною обернулся человек! И я облег­ ченно подумал: «Ничего, не пропаду, если есть такие люди. Конечно, горько, стыдно возвращаться домой с.поражением. Но ведь все еще впе­ реди. Поживем — увидим...» С поезда я сошел в своем райцентре и сразу направился в районо попытать счастья устроиться где-нибудь учителем. С учительскими кад­ рами на селе в те годы было худо, поэтому брали и десятиклассников. Заведующая районо, высокая красивая женщина, обрадовалась мне: — А мы никак в Новоразино учителя не найдем,— сказала она. — Скрывать от вас не буду: кадры там не держатся. Далеко, глухо,— населенный пункт находится на полуострове озера Чаны. Рыбацкий поселок... Прежде чем ехать домой, я решил сперва заглянуть в это самое Новоразино. Надо было спешить, до начала учебного года оставалось всего несколько дней. Поселок мне понравился. Я славно прожил в нем три дня. Здесь был рыболовецкий колхоз, председатель встретил меня тепло и радушно,— видно, и вправду была большая нужда в учителе. Приглядевшись, я убе­ дился, что и все жиЧели поселка — люди открытые и добрые, хотя и молчаливы, даже суровы на вид. Может, такими сделала их рыбацкая профессия, трудная и подчас опасная, где без дружбы, взаимовыручки не прожить. Председатель колхоза — высокий чалдон с сивой бородищей, но по- молодому стройный и могутный, поселил меня к одинокой старухе Фёкле Кузьминичне, которая жила на самом берегу, в большом доме-пятистен­ ке. Хозяйка отвела мне просторную чистую горницу и сказала: