Сибирские огни, 1984, № 8

л -1 Может, не так от нужды, а скорее от прихоти: захотелось степня- ькам, сроду ке видевшим настоящего леса, срубить деревянное помеще­ ние. И строение получилось на славу! Из отборного л е с а— пихты, кед- /рача, лиственницы. Время не властно над такими постройками. С года- ими бревна становятся еще прочнее, словно бы каменеют, делаются гладкими, как кость, только темнеют от старости и будто светятся 1 изнутри кремовым, благородных оттенков цветом. Ударь по такому бревну топором — искры полетят... И вот горел теперь этот главный коровник, гордость нашего колхо- а за и память о былом, тревожном и прекрасном времени. Я подоспел, когда около пожара суетилось всего несколько жалких человеческих фигурок. Коровник разгорался пока с одного конца. До самых окон был он завален снегом, на соломенной крыше тоже лежал чуть ли не метровый снежный слой, и потому пожар начался изнутри и первым делом метнулся на соломенную крышу. На сплошном снеж- К ном покрове она прогорала узкими длинными щелями, в которые с ши пением и треском уже вырывалось наружу пламя и, растапливая снег, . поднимало ввысь зловеще-багровое облако дыма и пара. А от деревни все подбегали и подбегали люди. С топорами, лопата­ ми, ведрами, вилами. Но никто не знал, что надо делать, с чего начи- нать. Люди бестолково топтались на снегу, что-то кричали, размахивая ^ руками. Тут нужен был человек, опытный и смелый, который сразу бы . схватил, оценил обстановку, расставил бы людей, взял на себя коман- дование. Я чувствовал, что позарез нужен сейчас такой человек. А его- все не было... Дверь с торца была заперта изнутри. И я, увязая до пояса в сугробах, подбежал к самому коровнику, закричал, что было мочи: — Давайте, кто с ведрьзми, несите сюда воду! Мужики, залезайте внутрь, изнутри надо заливать! — Сам зал езай !— отозвался кто-то.— А нам пожить , еще хотца!.. Это обозлило меня. Я ударил локтем в окно, высадил, раму. И с хо­ ду полез было в узкий оконный проем, в красную бт-огня и дыма мглу, как кто-то,схватил меня сзади за полу шубенки и рванул назад. — . Дурень! Скозывся, чи шо? Это был только что прибежавший, задыхающийся бритадир дэдя Яков Гайдабура. — Мужики!—^-заревел он хрипло и страшно.— У кого е топор, пила или пешня, гургуйтесь возле мене. Треба разрубить коровник пополам, отсечь пожар вот в цим месте!.. Он отбежал метров на десять от горевшего торца, первый полез на крышу. А огонь наваливался уже на стены. Языки пламени, выры­ ваясь из-под прогоревшей местами крыши, из окон, из всех щелей, жадно облизывали с бревен горючее, как порох, смолье. Почуяв приближающийся огонь и дым, подняли разноголосый рев коровы. С этого конца, где горело, животных не было. Здесь размещ а­ лись бытовка, кормозапарочная, красный уголок,— словом, подсобные помещения. Я вырвал у какой-то бабы топор и вслед за мужиками полез на крышу. И в это время суматошный слитный гул: тр.еск огня, рев животных, крики людей, прорезал сверлящий, пронзительный, вой тетки Мотри Гайдабуры: ' — Сашенька, дитятко мое! Он же туточки! Он же туточки! Псно- рело мое дитятко!!! Тетка Мотря кинулась к запертым изнутри дверям, стала биться в них руками, ногами, головой. И только тут вспомнили, что безногий сын ее Сашка Гайдабура эту зиму работал сторожем на ферме и мог, конечно, находиться сейчас в горящей бытовке. Мы стали прыгать с крыши, увязая чуть не до плеч в пушистом сугробе.-И пока мы барахтались в снегу, еще одна тень из толпы мет­ нулась к горящему коровнику. Маленькая круглая женЩина подбежала