Сибирские огни, 1984, № 8

ция небольших пространств, примыкающих к жилым и общественным зданиям. Так вот, возвращ аясь к градостроительной прак­ тике Кемерова (^аких примеров много во всех городах страны, но особенно изобилу­ е т ими Сибирь), укаж у еще на один не лучшим образом решенный план. Н а пло­ щади Пушкина, в центре сквера, сообщаю ­ щего ей какую -то интимность, в свое время возвели памятник поэту, рассчитанный, в сущности, на интерьерное бытование. И эта камерность памятника, несоразмерность фигуры поэта с ер окружением не компен­ сируется д аж е высокими зСудожественными достоинств.ами скульптуры, да и постамен­ та тоже... Эти примеры вспомнились мне, когда я читал интересную по содержанию и по изо­ бразительному ряду книгу В. С. Турчйна. В ней как раз и исследуются те сложные связи и отношения, что существуют в сис­ теме монумент — город. А ее появление, убежден, в значительной мере стимулирова­ но возобладавшим в последнее время в профессиональном сознании зодчих, худож ­ ников и искусствоведов системно-средовым подходом. Именно он, этот подход, откры­ вает сегодня шлюзы потоку наиболее инте­ ресных идей в организации городского пространства. И чтобы убедить в этой чи­ тателя, очевидно, нет нужды отсылать его к,известным дискуссиям на страницах ж у р ­ налов «Декоративное искусство СССР», «Архитектура СССР» и других специальных и массовых изданий. В литературе, да и в речевом обиходе, устоялась некая неоднозначность в тол­ ковании терминов «монумент» и «памят­ ник». Это обстоятельство и побудило В. С. Турчина внести лепту в ее устранение. Он вполне справедливо сводит их различие к материям масштабным, количественным, дополняя его, однако, и критериями содер­ ж ательного свойства: памятники, по автору, принадлеж ат «камерным пространствам города, монумент ж е возносится в купол неба, там обретая идеальную среду, сораз­ мерную своему масштабу. Памятники, д а ­ лее, интимно тянутся к стенам домов, нахо­ д я в них себе стилистическую поддержку. Впрочем, границы эти подчас оказываются ' довольно эфемерными, и верх берет просто речевая традиция... Именно поэтому в обсуждаемом контек­ сте мне представляется более важным оп­ ределение монумента как художественного синтеза формы с идеально трактованной средой. Дополнить бы еще эту дефиницию надежными оценочными критериями — це­ ны бы ей не было (да простит мне читатель невольную тавто;^огию). Убежден; их отсут­ ствие в какой-то )иере обедняет интересное исследование. Хотя оно и не задумано в к а­ честве руководства для проектировщика- градостроителя. И тем не менее недоста­ точная обнаженность градостроительного измерения книги как раз и воспринимается ее досадной издержкой. В книге рассматриваются такж е и общие вопросы связи художественного облика го­ рода и монументов, историчность содерж а­ ния образа монумента, роль монументаль­ ного наполнения в новых городах. И лишь в незначительной мере дефицит оценочных критериев, о котором шла речь, восполняет довольно точный посыл, предваряющий исследование: монумент, полагает автор, претендует на то, чтобы занять совершенно особое место в городском пейзаж е и уста­ новить с ним специфические связи. Он раз­ вивается соразмерно ансамблевым решениям градостроения. Этот принцип предполагает известную самостояте/льность всех, пласти­ ческих элементов по отношению к градо­ строительной идее. Я бы не рискнул, однако, абсолютизиро­ вать эту самостоятельность. Скорее уж го­ ворить приходится о предопределенности, что ли, какой-то детерминированности ком­ позиционно-пластического решения мону­ мента, включая и его архитектурную состав­ ляющую. Впрочем, обусловленность здесь, если угодно, взаимная. Основные положения, обсуждаемые ав­ тором, опираются на тонко подобранный изобразительный ряд. Иллюстраций к книге даж е больше, нежели их попало в оборот исследования. Больш ая часть книги построена на ретро- спек 1 «вном анализе монументально-декора­ тивных решений в структуре городских ор­ ганизмов, главным образом европейских. Такую обращенность автора к прошлому можно понять: искусство возведения мону­ ментов свои вершинные достижения связы ­ вает с ним. Не случайно автор анализиру­ ет практически большинство образцовых художественных решений в «идеальных» столицах мира; Риме XV—XVII, П ари­ ж е XV II — начала XIX и Петербурге XV III и XIX столетий. Эклектика прошлого века и особенно «внестилевое развитие» искусства обустра­ ивать города, каким оно характеризуется в век нынешний, привело здесь к определен­ ному переосмыслению отдельных эстети­ ческих концепций. Иначе, впрочем, и не могло быть. Этот сдвиг, естественно, полу­ чает соответствующее отражение и в книге. Применительно к новейшей истории автор уж е расширяет рамки обсуждаемого пред­ мета. Кроме монумента и памятника, в обо­ рот разговора вовлекается и мемориал. Предмет отдельной главки книги состав­ ляет разговор о ленинском плане монумен­ тальной пропаганды и его последействии — благотворном влиянии на судьбы нашего монументального искусства. Монумент, повторяюсь в заключение,— очень значимая часть городского пейзажа. Он обладает множеством интересных эсте­ тических достоинств, из которых едва ли не главная состоит в гуманизирующем воздей­ ствии на окружающую среду, в создаваемом им духовном климате города. Книга В. С. Гурчина, полагаю, дает хоро­ шо прочувствовать это. К ак и осмыслить взаимосвязи между художественной формой монумента и средой, в которой он бытует. И. ДРЕЙЦЕК