Сибирские огни, 1984, № 8

Шаткой .тенью. То делал осторожный шаг. Олень шарахнулся в смятенье. Взметнув снега, как белый дым,— И все-таки Согнул колени Перед хозяином своим. (Пер. Л. Ш к а в р о) Всего лишь десять строчек — а какая мускулатура стиха, какая экспрессия, ка­ кая зримая картина: готовый сюжет для то­ больского костореза! Поэтические средства и приемы — срав­ нения, эпитеты, метафоры — Лапцуй чер­ пает в хорошо знакомом ему мире, дости­ гая благодаря этому яркой образности и выразительности. У него «как белые медве­ дицы, плывут вразвалку облака», «дымок развевается сизым пушистым песцовым хвостом», «тундра белою шкурой оленя по­ крыта»... Красочная метафоричность соче­ тается у поэта с картинами, исполненными реалистической достоверности. Вот рассказ о том, как на Оби бушует шторм, как бьют «в берег волны оголтело». На фоне этого полного драматизма повествования возни­ кает обобщенный образ матери, объятой тревогой за судьбу своих детей; На колени мать моя упала. Волосы ее легли на волны, И вода седая в них вплетала Голубое отраженье молний. («На островке», пер. Н. Г р у д и н и н о й ) Ж енщине — матери, жене, любимой — посвящены многие вдохновенные произве­ дш ий Леонида Л апцуя. В стихотворении «Перед землянкой», навеянном воспомина­ ниями о детстве, поэт благоговейно склоня­ ет голову перед памятью матери — это она свое «тепло вложила, которого мне хватит на всю жизнь». Берегите своих матерей! — взывает он к читателю: «Пусть мама твоя, старея, горя не знает вовеки, пусть исчез­ нут скорее слез материнских реки!» В поэме «Женщина Ямала» создан сим­ волический обобщенный образ матери-нен- ки, защищающей и наставляющей своих детей, «образ женщины с чистым сердцем, беспокойной и милосердной», достойной высших почестей. Поэт верит, что «сложат прижизненный памятник сильной и мудрой женщине нашей, чтоб высился вечно над тундрой!» . В поэ.м€ «Зимний ледоход» рассказана история любви бедняка Тэтаке к красавице Мирне, которую в голодные годы отец про­ дал в жены кулаку. Поэма заверш ается счастливым финалом: беж ав от ненавист­ ного Вэвти, Мирне помогла любимому (он стал после революции председателем тунд­ рового Совета) вырваться из рук озверев­ ших богачей-оленщиков, чтобы вместе с ним строить новую жизнь. Есть в поэме прекрасные пейзажи, впечатляющие строки о любви, но произведение выиграло бы, будь оно не столь растянуто и более ориги­ нально по сюжету. К тому ж е именно те страницы, которые посвящены становлению Советской власти в тундровых стойбищах, неоправданно сжаты, еле намечены пунк­ тиром. «Когда читаешь произведения ненецкого поэта Леонида Л апцуя,— замечает извест­ ный исследователь творчества писателей- северян Б. Комановский,— понимаешь, на- 168 сколько основательна та многовековая поч­ ва, на которой взращены лучшие его стихи и поэмы. Эта почвэ — народный эпос. Слог поэта настроен на возвышенный, былин­ ный лад. Его привлекают образы монумен­ тальные, события героические». Эти слова следует прежде всего отнести к поэме «Рождение Ямала». Эпически величаво, неторопливо, широко и раздольно, как сама бескрайняя тундра, повествует поэт о прошлом родного края. «Вдруг оживаю т в памяти моей годы, при­ надлеж ащие былому».' Оживаю т для того, чтобы перебросить мост от минувшего к нынешнему дню. Поэма «Рождение Ямала» покоряет своей масштабностью, стремлени­ ем постичь, как сквозь «полярный мрак и злобную пургу» проклятого прошлого «пробивался ты к свету, могучий Ямал, и в тяж елой борьбе несгибаемым стал... как растил богатырскую силу свою, чтобы стать велта'гю и с великой судьбой». Во многих стихотворениях Л апцуя перед мысленным взором поэта предстает образ далекого пращура, который пе( пым шагнул за 70-ю параллель, «где обрывалаСь твердь земная». Он первый «ледяные увидал гро­ мады и вступил с полярной стуж ей в бой». Это он по праву первооткрывателя нарек открытую им землю; Для меня родная ты отныне. И по праву первого в краю Жителя тебе сегодня имя Я на веки вечные даю. Нарекаю я тебя Ямалом. По-иенецки это — Край земли. («Он был первым», пер. А. К а н ы к и н а) В стихотворении звучит гордость за свой маленький народ, вступивший з бой с лед я­ ными громадами, с полярным лютым мо­ розом, «утвердивший в давний год навек на краю земли, в краю метелей, льдов и стужи имя Человек». Л апцуй всегда черпал вдохновение в со­ кровищнице устно-поэтического народного творчества. В ритмике его певучих стихов, в их тематике и мотивах, в поэтической речи звучат отклики богатого ненецкого фольклора — песен, легенд и преданий. В небольшом стихотворении «Язык нзнцев» поэт сумел удивительно тонко и ем со за ­ печатлеть духовный облик своих соогечест- венников, их характер, быт и речь: Язык наш суров и не пышен, И нет в нем прекраснее слов, Чем эти, что с детства мы слышим; Пастух, рыболов, зверолов. Три слова — рассказ о народе. Что выжил в студеном краю. Три слова скажу лишь, а вроде Как целую песню спою. Язык наш веками отточен. Язык наш без промаха точен. (Пер. В. А ф а н а с ь е в а ) Питаясь живительными соками народного творчества, поэзия Л апцуя, как и многих ■других писателей малых народов, опиралась вместе с тем на богатые традиции русской классической литературы. Своим первоучителем называет ненец­ кий поэт великого Пушкина. Мчась по тун­ дре сквозь пургу, он Iприпоминает бес­ смертные строки: «Буря мглою небо кро- ' ет...» Мастерски тонко и точно обыгрывая