Сибирские огни, 1984, № 8

л. Полонский «...СЕРДЦА ЛЮДЕЙ СОГРЕТЬ ПЕВУЧИМ СЛОВОМ» Последние книги Л. В. Лопцуя Т алантливого ненецкого поэта Леонида Л апцуя не стало в феврале 1982 года, за две недели до его пятидесятилетия. А вско­ ре после кончины одна за другой выш .м в свет три новые книги его стихов: «Еще звезды не гаснут» (М.. «Советский писа­ тель»), «В краю оленьрх троп» (Л., «Худо­ жественная литература»), «На оленьих тро­ пах» (Средне-Уральское книжное издатель­ ство). Три книги за один лишь год! Каким ж е могучим творческим потенциалом обладал поэт, как много он не досказал! И он то­ ропился допеть свою песню, излить на бу­ маге теснившие его мысли и чувства. *' Новые книги Л апцуя представляю т со­ бой итог тридцатилетнего пути в литерату­ ре. В них вошли некоторые стихотворения и поэмы, ранее печатавшиеся в газетах и ж урналах (в том числе, в «Сибирских ог­ нях»), включавшиеся в его сборники, но зн а­ чительная часть произведений создана в последние годы, и читатель знакомится с ними впервые. Широк, многообразен и красочен худо­ жественный мир поэта: в его стихах запе­ чатлена и вся безбреж ная тундра закован ­ ного льдами Ямала, и первый изумрудный листик травы, проклюнувшийся в снежной проталине; он обращ ает свой взор и к се­ дой старине родной земли, и к трепетной ее современности, и к будущему сказочно богатого края; многолики герои его произ­ ведений — геологи и оленеводы, трассови­ ки и охотники, буровики и полярные лет­ чики, рыбаки, моряки и каюры. Л ирика Л ап цуя озарена светлой сынов­ ней любовью к отчей ямальской земле. В зо­ ру постороннему тундра представляется унылым и бе 1 сцветным «раем ледяного без­ молвия. У поэта-северянина тундра полна неповторимой красоты в любое время года, ему «о тундре рассказать — и целой ж и з­ ни мало». Л апцуй — истинный, как гово­ рится, милостью божьей поэт, особенно ко­ гда тонкими акварельными красками, соз­ дающими светлый колорит, рисует он пей­ заж и Ямала, Д о чего ж е хороша красави­ ца тундра в зимнем наряде, когда «лежих огромной шкурой белой и движ ется по ней зима», когда «кусты темнеют мехом рысь­ им, снежинки к руж ат не спеша, блестят на солнце, словно бисер», и «кедрачи в песцо­ вых шапках, и холмы в песцовых шубах», а «берега реки Надымской обрядил кустар­ ник темный в дорогие соболиные меха»! Прекрасна родная тундра и тогда, когда меняет зимний свой наряд: в единоборство с морозом вступая И облака разгоняя хореем. Правит весна легконогой упряжкой. Мчатся олени, бурана быстрее. («Перед порогом», пер. Н. Г р у д и н и н о й ) П рирода у Л ап ц уя — живой, одухотво­ ренный организм. «Тундры величавые про­ сторы», ее озера и реки даю т человеку ры ­ бу и зверя, сладкую морошку и кормиль- ца-олешку («у ненца нет надежней друга, чем северный олень»). С нежностью пишет поэт о гордых лебедях-красавцах, что «при­ несли на кры льях своих белоснежные белые ночи», о верной лайке, о спасенном боль­ ном олененке... Любовью ко всему ж иво­ му, гуманистическим пафосом, радостным ощущением своей слитности с прекрасной родимой землей озарены стихи и поэмы Л ап цуя. «С судьбой Ям ала связаны наве­ ки любовь моя и-счастье!», «тебе-с б лаго­ дарностью снова я кланяю сь, щедрый мой край!» — эти восторж енны е строки выры­ ваю тся из сердца поэта. Д л я худож ественной манеры Л ап ц уя характерна скульптурность, о сязаем ая пластичность изображ ения, четкая , лепка деталей. Вот, например, небольшое стихот­ ворение «Л овец»: Бесшумно к дикому оленю Он подбирался, не дыша; То в снег ложился