Сибирские огни, 1984, № 8

состоянии этого выносить. Мы суетились в официальной гостиной, на втором этаже Белого дома. Столы и стулья сдвинули, воздвигли трибу­ ну для президента под портретом Линкольна и всю большую комнату заставили складными стульями для репортеров. Команды с телевидения устанавливали камеры и говорили в микрофоны, проверяя, слышат ли их на передвижных станциях, расположенных в грузовиках на улице. Я оттащил Вики от бумаг, когда она в энный раз проверяла копии речи президента, и выволок ее в холл. — Что случилось?— спросила она озабоченно. На сей раз я был рад, что губы мои действовали независимо от мозгов, иначе я бы ни звука не проронил. — Ты выйдешь за меня замуж ?— выпалил я. Она на мгновение удивилась, потом улыбнулась; — Я уж думала, ты никогда не скажешь. Так ты согласна? Ей пришлось встать на цыпочки, чтобы клюнуть меня в губы; — Нет. Пока нет. Но я к тебе перееду. Наверное, вид у меня стал дурацкий. Во всяком случае, я себя так почувствовал. — Для начала,— сказала Вики.— Женитьба — это нечто жутко постоянное... Давай не спеша? Я кивнул, соглашаясь. — Кроме того,— сказала она, улыбаясь, и сразу стала похожа на эльфа,— у меня как раз кончается аренда квартиры. Я не дал ей вырваться — поймал и поцеловал как следует. Через полчаса, стоя перед камерами, прожекторами и этой сворой ястребов, трясущихся как гончие, которых вот-вот спустят в погоню за лисой, я все еще улыбался. Они так и не простили мне этой улыбки, хо­ тя я много раз пытался объяснить, в чем было дело. Я произнес свою реплику; — Леди и джентльмены — президент Соединенных Штатов. Газетчики открыли рты — и замолкли в непривычном молчании: Джон, Джефри и Джошуа, шагая четко в ногу, вошли в комнату. Перевод с английского Н. КУБАТИЕВОЙ ПОСЛЕСЛОВИЕ Бенджамен Уильям Бова — современный американский писатель- фантаст и популяризатор науки. В жанре научно-фантастической лите­ ратуры он уступает по мировой популярности таким своим знаменитым соотечественникам, как Р. Брэдбери, А. Азимов, К. Воннегут. И тем не менее творчество Бена Бовы представляет немалый интерес, в нем есть своеобразные черты. В отличие, скажем, от сложной притчевой манеры Р. Брэдбери, от пессимистической иронии К. Воннегута, Б. Вова открыто публицисти­ чен. Научно-технический антураж его произведений вроде бы уносит нас в будущее на многие десятилетия вперед, но картина политической жизни неизменно отражает у него сугубую реальность наших дней, не зашифрованную никакими футурологическими построениями. Я бы ска­ зал, что он не столько переносит читателя в фантастическое будущее, сколько внедряет фантастику в наши дни. Английскому писателю-фантасту Артуру Кларку принадлежит вы­ ражение: «Фантастика — это политика». А. Кларк говорит, что никому не дано точно знать, какое будущее ожидает человечество, поэтому писатели, конструируя это будущее в своих книгах, вкладывают в него сегодняшние проблемы, сегодняшние свои надежды, пристрастия и р а з­ очарования.