Сибирские огни, 1984, № 7

успокоить ласковыми окриками. Но было поздно: у быков начался бзык. А это страшное дело. Остановить их теперь было невозможно. Дико вращая закровенелыми глазами, они с тупой яростью перли к березам, видно надеясь найти там воду и прохладную тень, надеясь избавиться от оводов и слепней — неумолимых кровососов. Не помо­ гали ни окрики, ни палка, ни кнут. Мы заметались внутри высоченной решетчатой брички, словно в Ллетке. Правда, бычиный бзык для нас дело не новое. Случалось такое и раньше. Но одно дело, когда быки понесут тебя в низкой телеге, из ко­ торой запросто можно спрыгнуть на ходу, и совсем другое — бричка с двойными дробинами трехметровой высоты. Оставалась одна надежда: до криницы было еще далеко, может, одумаются быки, наконец, устанут, выбьются из сил. Перевернуться же на прямом ходу в ровной степи бричка не могла. — Погоняй! — крикнул я.— Бей, что есть мочи! Ванька начал дубасить быков черенком от вил. Расчет у нас был простой: от бешеной скачки быки скорее выбьются из сил, от сильных ударов с них быстрее слетит блажь. Прием испытанный. Но быки были молодые, в самой могутной'своей поре. Они неслись дружным галопом, изо рта у них летели шмотья пены. Бричка гремела и подска­ кивала в колдобинах на метр от земли. Каждое мгновение она моь’ла разлететься вдребезги. Нас бросало из стороны в сторону, н мы цеп­ лялись за решетчатые дробины руками и ногами. Березы приближались. До них оставались считанные минуты. Я лишь на миг представил, как вот сейчас быки бешено ринутся под деревья, от брички останутся Щепки, а от нас... Ванька кошкой вска­ рабкался на верхнюю дробину. — За мной! Прыгай! — орал он нам с Васильком. Сам прыгнул первый, закувыркался по земле. Вскочил, кинулся следом, пытаясь догнать и остановить быков. Да где ж там! Я лишь успел добраться до верхней дробины. Лег па нее животом, обвил руками и ногами. Надо было как-то оттолкнуться, чтобы прыг нуть в сторону, не попасть под колеса. Но прыгнуть я не успел. Дро бину вместе со мной рвануло и сбросило на землю. Я, как и Ванька вгорячах соскочил и бросился за бричкой. Но брнчка стояла, застряв меж двумя кривыми березами. Вернее, остов от брички. Верхние дро бины с нее снесло, передние колеса расшибло, дышло треснуло пополам Заломив в ярме шеи, хрипели упавшие быки. Василек ничком ле жал на дне брички, уцепившись за грядки побелевшими руками. Я за скочил к нему, попытался поднять. Но он держался мертвой хваткой И лишь когда подоспел на помощь Ванька, нам вдвоем насилу уда лось разжать его пальцы. Потом мы с трудом высвободили быков. И удивительно: все остались живы-здоровы! Я лишь ушиб левую ко­ ленку, но поначалу вгорячах даже не заметил этого. Василек разбил нос и губы. А Ванька-шалопут, везучий человек, обошелся без единой царапины. Раскурочили только бричку. Потому братья и не возили после обеда сено,— как указано в моих записях,— и заработали всего по одному трудодню. Из своей замызганной книжицы я выписываю трудодни столбцами под каждой фамилией. Не густо нынче их у братьев Гайдабуров, особенно у Ваньки-шалопута, которого отец несколько раз «штрафо­ вал» за невыход на работу и разные хулиганские проделки, то есть срезал по нескольку заработанных трудодней. Я механически выписываю цифры, а где-то в подсознании возникает досадливая догадка: «А ведь это он растерялся и оплошал тогда, не ус­ пел вовремя спрыгнуть с верхней дробины, когда быки подбежали уже к самым березам. Хорошо, еще, что все обошлось благополучно...» «Он» — это мой двойник. Мне часто представляется, что на одной из планет, в точности похожей на нашу зе.млю, живет и здравствует тоо-