Сибирские огни, 1984, № 7

Мы с мамой стояли над ним, опершись на косы, а он сидел и мол­ ча курил. —■Ты 40, на свиданку ко мне пришел? — не выдержала мама. — Эге, на свиданку,— кивнул дядя Яков. — Дак уж больно ухажор-то слаб — двух шагов не дотянул, на землю плюхнулся. Это я слаб? — Дядя пружинисто вскочил на ноги, подбоче­ нившись, пошел на маму. Он белозубо улыбался, кончики усов лихо вздернулись кверху.— Не займай бывалого солдата,— приговаривал он,— я ше любую дивчину приголубить смогу! — схватив маму в охап­ ку, подбросил ее кверху.— Я ше... Мама завизжала, вырвалась из цепких рук: — Ведмедь окаянный! На ём пахать надо, а он бумажки в конторе пишет. Силушку некуда стратить, дак помог бы... — Эт можно.— Дядя взял мамину литовку, попробовал на палец лезвие, проворчал: — Отбивать надо почаще, вишь заусеницы. Он шагнул в траву, сделал широкий, во весь разворот могучих плеч, за.мах вправо, чуть присел, хакнул,— и коса с режущим треском, даже с каким-то радостным звоном молнией описала широченный полукруг: дзиус! И, кажется, не успела пасть к земле подрезанная тра­ ва/ как снова над ней просвистела молния, и снова победным звоном отозвалась режущая сталь косы. И куда подевалась тяжелая, косолапая неуклюжесть Гайдабуры! Сейчас он был прежним, таким, каким запом­ нился мне до войны: когда в полутемной кузнице, с диковатой радостной яростью белозубо щерясь, плющил он пудовым молотом раскаленный металл. «Работа — она ведь як песня: всю душу затягивает»,— любил' по­ вторять дядя Яша. И со стороны любо посмотреть, когда человек ра­ ботает красиво, когда дело горит в его руках. Однако ловить ртом ворон некогда, я пристраиваюсь вслед за дядей, начинаю в азарте махать своей косою, да куда там! Его не до­ гнал, только раза два носком в землю врезался, да «чубов» после себя наоставлял. Дядя Яков дошел до конца гонки, хорошо улыбнулся мне: — Ось так! Он отбросил косу и опять опустился на корточки, зашарил по кар­ манам свой кисет. И сразу потух, устало поник как-то весь. И усы уныло опустились. Подошла мама, присела напротив, испытующе по­ глядела на дядю. — Ты ведь недаром пришел, Яшка? — строго спросила она.— Чего пришел-то? Неуж только затем, чтобы помочь нам? Дак для своей коровки еще сена ни клочка нр''припас. А можа, и вправду на свиданку черти принесли? Дак я быстро Мотре докладу. Дядя Яков долго молчал, курил. — Устал я, Марья,— глухо отозвался он, наконец, отворачиваясь от матери.— Веришь, на фронте николи так не уставал. — Не похоже. Счас только гарцевал, как стоялый жеребчик. — Так это,— махнул рукой дядя,— это по старой привычке взбры­ киваю. Да и устал я не от такой работы. Молотом в кузне я и теперь бы мог сутками молотить. Душа, бачь, устала... Присутствовать при таком разговоре мне показалось не совсем удобно, я взял обе литовки и пошел за копну, чтобы наточить их там как следует. ' • — Ну, а^ мне-то чего жалиться пришел? — донесся сердитый, не­ доумевающий голос матери.— Я чо, какая знахарка-лекарка? Загова­ ривать душевные болести могу? — Ты не серчай. Бачу, ты подумала, шо я прикидываюсь, делаю який-то особый подход, с корыстной целью на твою бабью жалость рассчитываю. Ни-и! Я ходил коняку своего шукать, вот и уздечка при мне. Пораньше в район хотел съездить, до райкому дойти. А тут слы­ шу — косит хто-сь, дай, думаю, подывлюсь... 52