Сибирские огни, 1984, № 7

кая история случилась,— поддерживает те­ му Володя,— В гололед это бььло. Два рейса сделаешь, с ног валишься, нервы на пределе. Прихожу домой и сразу падаю. Жена как-то раз упрекнула: «От чего ты устаешь? Не кирпичи таскаешь, сидишь се­ бе на мягком да крутишь баранку». Я про­ молчал тогда, а через несколько дней гово­ рю: «Поедешь сегодня со мной. Покажу тебе трассу». Согласилась, Что такое доро­ га в гололед, не берусь рассказывать, ви­ деть надо, В песне про то точно сказано: «Чтобы не пришлось любимой плакать, крепче за баранку держись, шофер!» При спуске труба напирала на нас. И не дан бог, если бы сдвинулась и пошла вперед... При подъеме труба испытывала прицеп на разрыв, тянула назад двадцатитонным ве­ сом. И тут уж выжми из машины все, а вытяни. Ровное место тоже не гарантия безопасности. Плеть пытается то развернуть, ся поперек (это при ее-то длине), то зата­ щить машину в кювет, уложить ее на бок, или просто-напросто избавиться от нее, скатившись с прицепа на вираже. Жена весь рейс бледная сидела. С того дня у нас с ней полное понимание.— Володя от души смеется. — А вам самому не страшно? — Не страшно бывает только покойни­ кам, а живому человеку, по-моему, всегда страшно. Д аж е не за себя, а за жену, за детей. Как они без меня? При мне они ни в чем не нуждаются. А с другой стороны, что это за мужик, если от опасностей и трудностей бегает. По мне, где труднее, там и интереснее, а так бы мог таксистом в го­ роде работать: асфальт, «Волга», пассажи­ ры, разговоры. И денег не меньше. Мог бы, да только на простор тянет, на природу. Я и брата сюда зову. Вроде уговорил. Соби­ рается. Не в деньгах дело, хоть я и по пять-шесть сотен получаю. Деньги как придут, так и уйдут. Ну, лишнего барахла жена купит. Я против, когда в дом хрус­ таль тащат, или по кольцу на каждый палец надевают. Девчонки в школу идут, у иных сережки золотые. Я своим запретил, ни к чему все это, Я так считаю, лучше съездить куда-нибудь отдохнуть, набрать­ ся впечатлений. Машина легковая у меня есть, Я в субботу и воскресенье предпочи­ таю не работать. Соглашаюсь только тогда, когда в этом действительная нужда имеет­ ся. Я на выходные к семье, они у меня от­ сюда за сто километров. Приезжаю, выво­ жу своего «коня» и едем в Пермь, в лес, на речку. Места здесь красивые. Смотрю, как дочки возятся, жена блаженствует — хорошо. — Володя, и часто случаются у вас счастливые выходные? — Не очень... Экспортную трассу тяну­ ли... Какие могли быть выходные? Но ведь — ситуация такая... Понимали. Он умолкает, заметив, как из оврага на­ встречу выползает порожний плетевоз. Разъезжаются осторожно, дорога узкая, ДВУМ КрАЗам тесно на ней. Заканчивается и наш рейс. Вот уже за­ блестели на пригорке лежащие вдоль тран­ шеи трубы, через несколько метров оста­ навливаемся у крайней. Мы выходим из кабины и держимся от машины подальше, а к трубе подъемный кран направляет стрелу-руку с прочной петлей на конце. Подводит петлю под трубу и осторожно снимает с прицепа, присоединив ее к мно­ гокилометровой очереди подобных ей. Через пригорок от нас маленьким фейер. верком высвечивается огонек электросвар­ ки. Это бригада Остера, выдерживая необ­ ходимую дистанцию, монтирует стальное газоносное русло. Она слывет лучшей: сварочной бригадой в тресте. Сварщики руководствуются в своем деле известным принципом «лучше меньше, да лучше». Хотя, нельзя не видеть, как стремительно они приближаются к землероям, потому и приходишь к выводу, что и для них скорость в работе — не последнее дело. Отгоревшими спичками отлетают в сто­ рону использованные электроды. Сварщики вставляют новые, долго и сосредоточенно водят ими по раскаленному шву. Это «короли» трассы. Правила техники без­ опасности строго охраняют их королевское величество — с ними не то, чтобы загово­ рить, к ним и приблизиться нельзя без доспехов. В городке СУМР-2, где живут электро­ сварщики, мне показали резиденцию «ко­ роля королей» Адольфа Яковлевича Осте­ ра. Обыкновенный, как у всех, вагон. Стучу в одну из половинок. Слышу — «Входите!» В комнате двое: молодой че­ ловек, явный уроженец Средней Азии, и другой, постарше, с пшеничными усами. Спрашиваю Остера. Переглядываются. Тот, что постарше: «Остер куда-то вышел. Вернется, видно, не скоро». Не успела спуститься с крыльца, слышу тот же голос. — Подождите! На пороге «пшеничные усы». — Извините за шутку. Обидеть не д у ­ мали... Садимся на скамейку у крыльца. Потом возвращаемся в вагончик. — .Хотите спросить, как живем-работа- ем?— При постоянном интересе газетчи­ ков к своей бригаде Остер все знал напе­ ред.— Живем хорошо! Весело! Нам нель­ зя жить невесело — отразится на качестве. Глаза его смеялись. Имели право на шутку в выходной день парни, дневавшие и ночевавшие на трассе, в первый выход­ ной день за все лето. Бригадир хмыкнул для собственного одобрения и продолжал: — Скучный человек при такой однооб­ разной работе, как у нас, запсихует, рука потеряет чувство шва и вот вам, пожалуй­ ста,— брак, А брак в нашем деле недопус­ тим. Мы и подбираем парней — молодых, сильных, веселых. Он становился серьезным, сам того не за.мечая. — Работа тяжелая. Все время в панци­ ре. Тело не дышит. В дождь — как в боло­ те, в ж ару — как в бане. Ни от того, ни < уг другого нет спасения, нет крыши над голо­ вой, нам крыша — небо. Ну, а что кроме этого? Свобода, воля. Маску снимешь, посмотришь вокруг — Швейцария. Это держит крепко. Это по­ нимать надо. Приезжала жена, пожила с недельку, в город засобиралась: «Дела, мол, неотложные и всякое прочее». Я от­ говаривал, отговаривал — не сумел. Уез­ ж ая, призналась: «Скучно здесь, неинте- ; ресно». Уехала.