Сибирские огни, 1984, № 6

поулыбавшись своим затаенным мыслям, бывший кочегар вскочил в седло веломашины, и, присутулившись, порулил прямиком к соб­ ственному дому. Пею-Хомячиху Володя Рульмастер называл за глаза то «шаман­ кой», то «гадалкой», то ^«загребалкой». Никто в Кудрине не греб так, как она. Даже Утюжный, снискавший о себе мнение как о жадном, корыстном, расчетливом человеке, не мог с ней идти ни в какое срав­ нение. Да и капитала у него не было, таких денег огромных, как у Хомячихи. Но стремление к богатству у дорожного мастера явно про­ резывалось. Последние годы он стал держать много скота, свиней откармливал. Одним словом, начал копить. Володя Рульмастер за ним стал приглядывать: куда пошел, куда поехал, что привез, что отвез. Но настоящий «негласный надзор» установил он за хатой Хомя­ чихи. В течение недели он регулярно ездил мимо ограды ее, косился из-под очков на окна и двор, видел Пею растрепанной, выгоняющей по утру корову и впускающей ее вечером. Пея бегала с чутунами и ведрами, тазами и чашками. Днем, когда корова паслась, на ее попече­ нии оставался большой- кабан, которого она готовилась заколоть по­ ближе к зиме. Кабанов Пея откармливала ежегодно, доводила их до такой степени сытости к моменту убоя, что они у нее стоять не могли, а только сидели — задышливые, обожравшиеся, настоящие бочки го- лимого сала. Свининой она торговала так же бойко, как и молоком, сдергивая с нуждающихся по пяти рублей за килограмм. И боже из­ бавь, чтобы она отпустила дешевле! Дед Крымов, поражаясь скупости Пей, как-то изрек: — Сытая свинья, а все жрет. Богатая старуха, а все копит! Но Хомячиха обладала еще одним отличительным свойством: ее не касались эти суды-пересуды, она не желала замечать, кто, что и где о ней говорит, являла собой пример глухоты, безразличия к об­ щественному мнению. Может, в душе-то она и корчилась, содрогалась, однако виду не подавала. А на недуги — жаловалась, искала в лю­ дях сочувствия. Жалобы, стоны ее все больше доходили до Винадоры: та терпеливо выслушивала, поддакивала и не возражала. С Винадо- рой у Пей возникли какие-то отношения, сердобольная старушка за­ ходила к своей скопидомной соседке, а Хомячиха к ней — никогда. Старик Крымов, прослышав о жалобах Пей на нездоровье, фыркнул в усы и бороду и опять ёмко высказался: — О свинье говорят в народе, что у нее ничего не болит, а она все стонет. Так и Пеюшка наша... Володя Рульмастер чувствовал, что старания его зря не пропа­ дут: что-то же должен он вызнать, заметить! И -стал примечать, что Хомячиха сделалась больно уж суетливой, в одно место нырнет, в другое, то в магазин, то на базу. А тут — еще интереснее: ходила Пея в аэропорт к Галине Хрисанфовне, узнавала, как сделать ей бронь на ■самолет через Новосибирск, Москву до Кишинева. Петровина об этом Володя не оповещал, боялся, что тот опять скажет: ну и чего ты нашел во всем этом криминального? Пея и раньше часто моталась в Молда­ вию, везла туда коробами разный редкий товар. На этих поездках она и обогащалась. За билет с бронью Пея сулила дочке Хрисанфа Мефодь­ евича привезти с юга плетенку сухого вина... Все это выведывал, примечал Володя Рульмастер, не зная толком, конечно, для чего и зачем. Его охватил просто какой-то зуд. В нем распухало, пучилось любопытство, не давая ни спать, ни есть, он ду­ мал только о том, что Утюжный заходил к Пее-Хомячихе неспроста. 'Однажды в субботу (а жаркий был день, солнечный) Пея так за