Сибирские огни, 1984, № 6

ГЛАВА Ш ЕСТАЯ Мясо убитого ^лося Хрисанфу Мефодьевичу пришлось вытаскивать из тайги до санной дороги на Соловом в переметных мешках тремя ходками . И было этого мяса немало; центнера три. Давненько не попа­ дался промысловику Савушкину такой крупный бык, и тут бы удача как раз порадоваться, но гибель Шарко ненастьем затмила душу. Хри­ санфу Мефодьевичу казалось, что случись ненароком несчастье с его меринам, без которого тоже промысловик не мог обойтись, Савушкин переживал бы меньше, чем по собаке. Самый разгар промыслового се­ зона, а он без надежного друга, без помощника, каким был ему все эти годы Шарко. Ну, сходит Савушкин завтра в Скит к староверам, ну, уступят ему там какую-нибудь лайку, да едва ли она окажется умной, ловчей собакой, ведь хорошего пса любому охотнику негоже сбывать с рук- Да, худо вышло у него нынче! Жалея Шарко, Хрисанф Мефодьевич жалел и себя, клял неудачную зиму, на которую возлагалось так мно­ го. За прошлый промысловый сезон его в зверопромхозе хвалили, бога­ тым подарком одаривали опять, сидел он вместе с другими лучшими охотниками в президиуме собрания за длинным красным столом, потом слово держал с трибуны, обещал быть не последним и впредь. И вот тебе на! Похоже, что пролетит в трубу и по мясу, и по пушнине, и по боровой дичи. Го, что есть у него на сегодня и лежит в зимовье, не по­ кроет и трети подписанного им договора-обязательства. Надо скорее что-то предпринимать, искать выход из положения. М'ясо осталось лежать у санной дороги. Савушкин съездил к зи­ мовью, запряг там Солового в розвальни, затем, не мешкая, вернулся к мешкам с мясом, где уже, сидя неподалеку, ждали своей поживы воро­ ны. Они подпустили человека так близко, что Хрисанф Мефодьевич ви­ дел их острые маленькие глада и желто-белесые клювы. Потом, когда он выпрыгнул из саней, вороны отлетели на почтительное расстояние. — Ждете, пернатые волки? — зло бросил Савушкин воронам.—^ Останутся крохи вам тут — потерпите. А если подальше возьмете в сто­ рону — найдете собачий труп. Вот уж там попируете! Кши, помойщики! Шкура лося, широкая, как палатка, лежала на снегу шерстью на­ выворот и была талой: в таком виде мороз не успел схватить ее. Са­ вушкин разбросил шкуру на санях мездрой кверху, сложил в нее мясо, надрезал шкуру в углу ножом, в прорези продернул капроновый шнур и стянул концы в центре саней. Так было удобнее везти мясо, тоже еще не застывшее, скользкое. Дорога в ухабах, раскатах. Хозяин присвист­ нул, и мерин тронулся с места. Хрисанф Мефодьевич шел за конем то сбоку розвальней, то поза­ ди них, похлестывая Солового приспущенными вожжами. Конь горбил спину, клонил морду к дороге, к передним ногам, потому что и воз был тяжел, да и устал он за день, намучился вытаскивать мешки с мясом по топкому снегу. Савушкин тоже чертовски устал, дыхание его сбивалось, в ушах шумела приливающая к голове кровь, и вдобавок ко всему очень хоте­ лось есть. И он подгонял Солового, тоже голодного, чтобы тог побыст­ рее переставлял ноги, тянул воз к зимовью. И уж там тогда хозяин даст ему отдых, накормит и сводит на водопой. До утра конь накопи'^ сил, а потом его опять под седло и по цельному снегу весь день му­ чить— ехать к Скиту и обратно. — Но как я сегодня проголодался! — громко говорил Савушкин, чтобы голосом подбодрить себя.— Поджилки трясутся!— И голос его, такой неожиданный в тишине угасающего короткого зимнего дня, под­ стегивал Солового; мерин мел хвостом и приналегал. Схваченный голодом, Хрисанф Мефодьевич вспомнил, как в те да