Сибирские огни, 1984, № 6

«Очень дельный очерк! Очерк из тех, что надо издавать для пользы общества мил­ лионными тиражами». Пройдет после это­ го почти двадцать лет, «История инженера Ганьигина» будет в 1976 году переиздана, и читатель Тимофеев, строитель по про­ фессии,^ напишет автору: «Я был поражен, с какой правдой и точностью описаны Ва­ ми все наши дела во всех тонкостях и подробностях, как будто все это описали с тех строек, на которых я побывал». Оценка Овечкина блистательно подтверди­ лась, хотя печально сознавать, что поло­ жительный опыт инженера Ганьшина и через двадцать лет выглядел актуальной новизной. Да разве не актуальна и ныне проблема методов, способов строительства, особенно при современном, день ото дня растущём его развороте? Что и как надобно сделать, чтобы строительство административных и культурных зданий, заводов и фабрик, жилых домов стало' подлинно научным, без тех колоссальных потерь, которые вы­ зываются и сегодня недостатками плани­ рования, проектирования, снабжения и механизации? Инженер Ганьшин —- начальник произ­ водственно-технического отдела строитель­ ного треста: ему едва за тридцать, он по­ лон «упрямой . энергии» вмешиваться во все, что противоречит его убеждениям, особенно ненавидит он «стремление созда­ вать видимость организаторской работы там, где все решали случайности». Гань­ шин жаждет изжить эти случайности, бессистемность в работе и строить только «по науке». В этом существо конфликта Ганьшина с его оппонентами — начальни­ ками, прорабами, плановиками, кадровика­ ми и бухгалтерами. В этой подчас дра­ матической борьбе со многими «деятеля­ ми» за подлинно-научную организацию труда строителей и высвечивается неза­ урядная фигура молодого инженера. Чего добивался Ганьшин? Он просил н обоснованно настаивал, чтобы ему довери­ ли хотя бы небольшой завод, чтобы орга­ низовать его экспери:. 1 ентальное строитель­ ство — от самого начала и до конца при условии нормального финансирования и снабжения, то есть «под ключ», как мы сегодня называем такие стройки. Ганьшин. когда ему предоставили такую возможность, начал с проекта, составлен­ ного еше год назад, н скоро убедился, что всего комплекта чертежей нет, кроме того, сам проект не отличался совершеногвом. Проект срочно надо было изучать и согла­ совывать с проектировщиками, а трест уже шлет рабочую силу и требует за пол­ месяца дать 250 тысяч в план. Ганьшин отказался принять рабочих и тут же услы­ шал: «— Что значит — не можете? В тресте приказываю я! А вам пора подумать, как в оставшиеся дни месяца выполнить план — четверть миллиона! — На старых объектах эти рабочие да­ ли бы для плана больше. Я должен вне­ сти ясность в проект. — Вы не на курорте! Я не намерен цац­ каться с вами и ждать, пока все обдумае­ те по вашей «науке». Ставьте рабочих на допоги, на зону,-— найдите для них дело!» Так .:разу же возник острейший конф­ ликт с проектировшикамн и с «волевым» начальником треста. Проектировщики не хотят согласовывать чертежи со строите­ лями, и лишь вмешательство секретаря райкома разрядило обстановку, а началь­ ник треста передал «профессорскую строй­ ку», как ее не без яда стали называть, в ведение главного инженера, который на­ чал знакомство со стройкой Ганьшина словами: «Ну-с, научный институт, когда наконец соизволите спуститься с заоблач­ ных высот и заняться земными делами?» Во всем этом и проявился характер Ганьшина, его настойчивость, энергия, убежденность на самых разных уровнях. И строительство завода «по науке» все же началось, и штаб строителей, «мозговой трест», выдвинул девиз: «Без расчета и плана — ни шагу!». С бригадами, с рабо­ чей силой знакомились заранее, отбирая дельных и нужных; учитывая, что «госу­ дарственные нормы предусматривают всегда идеальные условия», решили опла­ чивать и непредусмотренные нормой рабо­ ты, чтобы стимулировать труд рабочих, а несовершенные нормы по мере сил вы­ правлять, во всяком случае, не защищать любую инструкцию, присланную норми­ ровщику. «Я не призываю вас нарушать ♦ законы,— убеждал нормировщика Гань­ шин.— Я борюсь лишь с напластованием на них в виде всевозможных инструкций, препятствующих правильней организации хозяйства». Нормировщик с ним не согла­ сился, отказался подписывать калькуля­ цию работ и начал докладывать по на­ чальству о неправильных действиях Гань­ шина. И пришлось инженеру действовать на свой страх и риск. Не менее сложной была борьба за подачу материалов к ра­ бочему месту с точностью часового меха­ низма. Увы, не обошлось здесь без «об­ ходных путей», ненавистных Ганьшину, как н в случае, когда потребовались ма­ шины. На стройке была проведена разъяс­ нительная, воспитательная работа. Инже­ неры и рабочие загорелись идеей работать по выверенному графику, по строго соб­ людаемому ритму, без простоев и суеты. Инженерный «мозговой трест» выдвигал одно предложение за другим, которые ка­ сались и технических улучшений производ­ ства, и вместе с ними выигрыша во време­ ни; рабочие тоже пошли навстречу но­ вовведениям, потому что их воодушевила цель опытной стройки, привлек порядок на ней. сделавший их труд осмысленным н творческим: заработки тоже были не ниже тех, к которым они привыкли, да и почув­ ствовали они, что не в одном заработк» смысл их участия в строительстве этого завода. Наряду с Ганьшыным один из интерес­ нейших людей, выведенных в повести,— парторг Бобров. Он душой принял экспе­ римент Ганьшина и не покинул стройку, когда над ней собрались черные тучи. Он. пожалуй, первым заметил приподнятость всего коллектива и понял, что новый стиль руководства стройкой требует «новые пу­ ти и в общественной работе». «Встречаясь с Бобровым,— пишет ав­ тор,— я иногда думал: «Вот коммунист, потому что инженер». Когда-то Алексей Максимович Горький сказал о писателе- инженере Гарине-Михайловском, тяготев