Сибирские огни, 1984, № 6

комитету удалось найти сочувствующих революционной борьбе и в колчаковских ча- стах, н в чешских эшелонах. А с польскими легионерами установить связь никак не удается. Здешнего слесаря просили найти польских солдат, сочувствующих революции в России. Найти и связать с подпольным комитетом. Сегодня он должен сообщить, удалось ли найти таких людей. Ольга обходит паровозы, перешагивает через рельсы. Человек в короткой мазутке выныривает рядом с ней. — Дядя, скажите, где здесь слесарь Казимир?— просит его девушка. Человек молча махнул рукой в дальний угол депо. Там склонилась над верстаком фигурка, отсюда она кажется маленькой и одино­ кой. Ольга, минуя мазутные лужи, снятые паровозные колеса, идет туда. Хрипловатый деповский гудок раздается над самой головой. Ольга выросла около станции и с детства знает этот гудок. Не раз до революции он подавал сигнал к за ­ бастовкам. Надо торопиться, начинается обед и человек может в любую минуту отойти от своего верстака, и тогда она опять его потеряет. — Здравствуйте!— дотронулась до локтя рабочего. Он оглянулся и, увидев Ольгу, закивал приветливо и выжидательно. Немолодой, красноватое лицо, чуть вывернутая губа, внимательный взгляд. — Мне поговорить с вами надо. Ои закивал опять с готовностью. Положил напильник, обтер ветошью руки, выта­ щил из шкафа сумку с обедом и махнул рукой на невысокую узкую дверь почти ря­ дом с верстаком. Они вышли и оказались на задних путях. Здесь было тихо, слепил недавно вы­ павший, нетронутый следами снег. Перешагнули рельсы и подошли с подветренной стороны к кирпичной стене депо. — Я от дяди Васи...— Ольга пытается понять, что он ей ответит сейчас, вгляды­ вается в его глаза.^— Не удивляйтесь, что пришла я, а не кто-нибудь из моих товари­ щей. Так удобней, скажете, если кто спросит, что я ваша племянница или еще какая-то {юдственница.— Она улыбнулась. Но он не ответил на улыбку, в глазах, в плотно сомкнутых губах появилось напряжение. Он медленно развязал сумку, достал хлеб, потом снова сунул его в сумку и по­ глядел в Ольгины глаза: — Я не стану это делать. Это опасно, очень. У меня семья... И хотя говорил он спокойно, как что-то обдуманно^ и решенное, и, может быть, его прямота и честность стоили даже уважения, но для Ольги он сразу же стал врагом. Она молча повернулась и пошла от него. У подпольного комитета оставалась единственная возможность связаться с поль­ ским легионом: через Иосифа Свильпова, который был членом Новониколаевского Со­ вета, а после чехословацкого мятежа отсидел два месяца в тюрьме. Малейшее подозрение могло погубить его, но не было других путей в польскую дивизию. У Иосифа там — родственник. Большой шатровый дом на Обдорской улице, широкие окна, красивые, «елочкой», ворота. В доме два крыльца. К Свильповым вход с ближнего от калитки. Человек в польской шинели, в башлыке поднимается на это крыльцо. Входит в дом. В кухне электрическая лампочка. В немногих домах Новониколаевска был тогда электрический свет. — Дзень добры!— приветствует вошедший. — Добры!— улыбается хозяин, высокий человек в домашнем из козьей шерсти вязанном свитере. Улыбка у него широкая, сияют крупные, ровной белизны зубы. — Раздевайтесь и проходите,— показывает он на прикрытую дверь комнаты. За дверью плотная занавеска. Вошедший отодвигает ее, перешагивает порог. В комнате темно, а дверь за спиной уже прикрыта хозяином. Когда глаза привыкают, челозе:с чувствует, что он не один. Его берут за руку и усаживают на табуретку. — Товарищи польские солдаты,— негромко в темноте произносит женский го- 130