Сибирские огни, 1984, № 5

долг или, может, виноватым, становился потом необыкновенно забот­ ливым, внимательным. Ты слышишь меня, Сергей Алексееьвич? — спросил зам.— Заско­ чишь в Теплоозерск, там рядом — все хоть будет не так накладно, Сергей Алексеевич, поколебался какой-то миг. — Нет, нет, нет,— сказал он.— Никаких командировок!.. Это вдруг показалось ему страшно кощунственным: ехать на по­ хороны Виктора за государственный счет. Ты что, обиделся, что ли? — не понял Александр Андреевич. — Нет, нет. Спасибо.— И Сергей Алексеевич, будто пугаясь иску­ шения, забыв попрощаться, бросил на контакты трубку. Билет у него был только до Иркутска. А дальше, по словам Ефима Марковича, он должен был добираться на местных самолетах и ав­ тобусах. — Правда, самолеты летают там нерегулярно,— виновато сказал Ефим Маркович.— И гут, как говорится, как повезет... Но отступать Сергей Алексеевич не мог. Решившись на что-либо, он будто мгновенно перестраивал весь организм — и тогда уже трудно было свернуть его с пути. — Отправьте, пожалуйста, от моего имени телеграмму,— попросил он.— Выехал похороны, ждите. — А если вы задержитесь в дороге на неделю...— робко сказал Ефим Маркович.— Ведь... Сергей Алексеевич молча посмотрел на него. — Хорошо, хорошо,— закивал тот. В своем аэропорту ему повезло: он приехал, когда уже шла ре­ гистрация, и едва успел отметиться, как объявили посадку. Он обычно любил летать самолетами: сознавая, что не бездель­ ничает, движется к пели, он, тем не менее, чувствовал себя вырвав­ шимся из круговерти и мог словно со стороны смотреть на свою работу, на завод. В железнодорожном вагоне за несколько суток пути неловко было просто так отсидеть с кем-то друг против друга: невольно заво­ дилось знакомство, о чем-то приходилось говорить, что-то делать. А тут именно эта кратковременность полета позволяла отмалчиваться, что ли, со спокойной совестью. Сегодня же одиночество было в тягость, и Сергей Алексеевич по­ глядывал то на соседа слева, то на соседа справа. Но один сосредото­ ченно уставился в иллюминатор, а другой, букой, уткнулся в журнал. Сергей Алексеевич тоже достал из кармана портфеля старую ро­ ман-газету, с которой уже ездил в командировки несколько раз. Книж­ ка была потрепанной, без обложки — но Сергей Алексеевич в послед­ нее время почти не интересовался ни названием книг, ни фамилиями авторов — читал, лиШь бы при необходимости убить время... Чтение не захватило его. Он засунул роман снова в портфель, и, убеждая себя, что всю предстоящую ночь ему, вероятно, придется быть в дороге, попробовал уснуть, но и сон не шел. Какие-то невероятные, кошмарные мысли лезли в голову: вот он едет, бросив все, в какую-то Тагулду, а в карьере, наверняка, что- нибудь произойдет — погибнут люди; техника, и Виктор, тот, уже поту­ сторонний, будто бы будет сатанински хохотать над этим, как над остро­ умной шуткой. Виктор не был сентиментальным, не придавал значения никаким условностям — и вот, умирая, зачем-то же попросил вызвать его на похороны. «Неужели и Виктор,— думал Сергей Алексеевич,— постоянно пом­ нил обо мне... чувствовал мое присутствие на земле... мое невольное влияние, а?.. Ведь мы же не виделись годами, годами не писали писем... Как, почему это?..» В Иркутске рейс в сторону Тагулды отложен был до следующего дня — по каким-то метеоусловиям, хотя вечер стоял тихий, звездный. Но билетов даже на этот рейс в кассах не оказалось.