Сибирские огни, 1984, № 5

у того заметно звенел и срывался голос, когда он говорил о своем ме­ тоде и когда, не стесняясь, ноносил с кафедры всех авторов учебни­ ков, не принимавших и не признававших этот метод. Виктор, вроде бы вызывающе откинувшись на стуле, повернув­ шись вместе со стулом и глядя заву прямо в глаза, заЬил : А вот ваш метод мне не показался... Он потом что-то доказывал, чертил, объяснял, но старичок уже не слушал его: побледнел, стал задыхаться, ему приносили воду, что- появился кто-то другой с кафедры, сел вместо зава, для объективности,— но Виктор этому, другому, отвечать не за­ хотел и ушел. га а. В деканате ему предложили извиниться перед старичком за свое поведение и пересдать экзамен; но Виктор выложил на стол декана зачетку и студенческий и потребовал свои документы Серега посчитал, что Виктор уехал д ом о й ,-с т а л ждать от него писем. Но когда прошел почти месяц, он, не выдержав, •написал сам. В ответ принесли тревожную телегрймму от Клавдии Яковлев­ ны: «Чем дело Виктор институте срочно сообщи». И только тогда Серега побежал в милицию. Там при нем листа­ ли толстые амбарные книги, много раз уточняли фамилию Виктора показывали фотографии каких-то уголовного типа лиц, а потом по­ везли на опознание трупов... А буквально ^на другой день Виктор появился в общежитии соб­ ственной персоной с темными следами обморожений на скулах в своем длиннополом, заляпанном не то краской, не то известкой ’ де­ мисезонном пальто. Не смог, понимаешь,— объяснял он свой уход из института Сереге.— Особенно после того разговора с тобой, о твоей работе Ходил — а в меня втемяшилось ощущение, что и я будто б не свобо­ ден уже, будто б я тоже на рельсах... И если б сказать, что я сильно любил радиотехнику... понимаешь? сумбурк™^ '^У’^ь-чуть пьяным, говорил много, порой — Понимаешь, когда ты учишься в школе, то весь этот мир твои. Ты можешь з мечтах работать кем угодно — хоть космонавтом, хоть врачом, хоть капитаном дальнего плавания. А тут даже и помыс­ лить обо всем этом мире стало больно, тяжело, потому что знаешь что это уж е не твое, а твое — только радиотехника, на которой ты’ остановился, и что она будет завтра, послезавтра, до гробовой дос­ ки... Понимаешь? И чем дальше я учился, тем сильнёе было это чув­ ство— будто б я прощаюсь со всем остальным миром... Работал он где-то под городом, на стройке — имел уже, вроде бы с прошлого года, квалификацию каменщика. Жилья ему пока не да ­ л и— ютился в прорабской, на жесткой лавке. Мастерица, молодая красивая, неожиданно овдовевшая, црнгласила его однажды к себе’ в однокомнатную квартиру.' — Ну мы выпили, как полагается, — рассказывал Виктор — поговорили о том, о сем... Потом она постелила мне на раскладу’шке на кухне... Только, мол, смотри, веди себя человеком... А после ког-’ да пришла ко мне — якобы занесла второе одеяЛо, то как понесла понесла: я и несчастный, и бедненький, и иззябший, и всякий-всякий ’ И что она вот из жалости... Психанул я... Я ведь к ней мужиком шел а она меня прямо как в сиротском приюте!.. Виктор оказался^при больших деньгах, показывал их неприлич­ но пухдаи, засаленной кипой и в конце концов утащил Серегу в рес­ торан. Они оба были в ресторане впервые— вначале даже несколько взволнованные этой непривычно роскошной жизнью, ошалелые Плотным туманом висел в зале дым, все гудело, временами странно ликующе гремел оркестр, пела, томно закатывая глаза, полноватая но красивая женщина. - Официантка, вероятно очень опытная,- разбитная,— ярко накра-