Сибирские огни, 1984, № 5

чтоб белыие ие падало наземь ничего, кроме капель и яблок, небоскребы, бараки, вигвамы и избы резные. Спит планета, ворочаясь с боку на бок, натянув одеялом к подбородку Европы Россиьо. Забываясь во сне, то смеясь, то рыдая, спит планета — под Киевом время к полуночи, я укрою тебя облаками, родная, и потом своим телом прикрою получше... Спи, планета, а я пока покурю. Мне не спится, уж слишком бессонное время, огоньком сигаретным в глубокой ночи погорю, если сверху заметят, пусть знают: не дремлем! Я тебя беспокою, наверно, прости. Ты тревожно во сне облаками, как большой простыней белоснежною, машешь. Спи спокойно, планета, но главного не проспи...— то, о чем говорю, ты сама понимаешь. Спит Россия, устало вздыхая, от Бреста до Владика, разметавшись от Керчи шумливой до тихого Выборга, спит, надежду под сердь^ем сжимая, как ладанку, понимая, что нет, кроме мира,— другого какого-то выбора. Спит Россия, овсы и снега белокурые, точно локоны пышные, по подушкам степей и нагорий рассыпав.. Хватит. Сыты по горло. Победокурили. Спи спокойно, Россия. Спит Америка, дергаясь нервно,— (колеблется доллар, третий мир заупрямился, дышат союзы на ладан), понимая, что к миру идти еьце очень долго, убеждаясь, что надо,— иначе не ладно. Спит планета. Земля наша обетованная, безответно тоскуя в молчании космоса от одиночества. Неужели и ей уготована участь стать необитаемойт Верить в это не хочется... Спит планета. Назавтра, газоны распустятся астрами, будут голуби мирно мурлыкать, плескаться детишки в воде, очень жаль, что репья еьце много, что водятся ястребы, к сожаленью, не только в лесах, но еьце кое-где... И пока еьце тянет от кухонь сверхгибельных жареным, и сказать невозможно — настанет ли завтрашний день, спи, планета, но думай обоими полушариями, шевели извилинами улиц городов твоих и деревень! 4. ОТ НАС ЗАВИСИТ! Ведь если поровну ракет (а это не по слухам), то крепче тот, кто не броней силен, а духом. Пусть было больше у врага аэропланов, но больше было все-таки у нас таранов. Враг тоже нес на той войне большие жертвы, но закрывали грудью ие они, а мы рььчаьцих дзотов жерла.