Сибирские огни, 1984, № 5

обдадут; ни сна, ни дремы. Он вспоминал то время, когда впервые загудел растревоженным ульем райцентр Парамоновка — село боль­ шое, старинное,^ вблизи Оби. Занималось оно искони рыбодобычей, лесом, пушниной. Жизнь там текла устоявшаяся, размеренная. И вдруг толчок: строительство нефтепровода и нефтеперекачивающей станции. И понаплыло ж людей, понаехало! К пяти тысячам парамоновского населения прибавилась сразу же тысяча. Жить этой тысяче было негде, начали занимать служебные помещения, бараки, определяться «а по­ стой к старожилам. Койки в гостинице ставились ярусом, и гостинич­ ные номера были похожи на корабельные каюты. На какое-то время Парамшовка стала самым притягательным местом на всей нарымской земле. О ней говорили по радио, с экранов телевизоров, писали в сто­ личных и местных газетах. Именно здесь был сварен последний «крас­ ный стык». Министр Мингазстроя тех лет Алексей Кириллович Корту- нов лично при этом присутствовал вместе с секретарем обкома Лату- ниным... Но закончился трудовой шум на трассе, убрались на новые места все строительные подразделения, и прежний размеренный ритм вернул­ ся в парамоновские пределы. Однако слава не забыла и не оставила Парамоновку: ее «звездный час» приближался. И он к ней явился через кудринские месторождения. Отсюда должна пролегать в таежную глухомань дорога. Отсюда про­ тянется высоковольтная линия. Отсюда пойдет в глубину тайги еще один нефтепровод... Говорят, что каждый кулик болото свое восхваляет. А разве зазор­ но. Хвали, коли есть за что. От родного комарино-болотного края охот- ник Хрисанф Мефодьевич Савушкин сроду не отрекался. Тут он родил­ ся. Тут его жизненный путь вычерчен. И путь этот следует умно про­ должать. ^ Радуясь переменам, Савушкин понимал, что новое оседает вовсе не на пустом месте^ И хотя допустимо было сравнивать прежнюю здеш­ нюю лсизнь с тихой заводью, но точно ли уж такая тихая была эта заводь.. Мало ли пережито, изведано. Мало ли тягот легло на людские плечи. И люди жили тут богатырские. И живут по сей день... В ст^ародавнее время, еще при паре, Кудрине было уж точно диким краем. Семь-восемь юрт остяков лепились по берегу Чузика, с десяток домов русских поселенцев, и один пятистенный домище местного купца Гирина. Как и водилось, держал купец лавку, торговал солью, мукой, сахаром, чаем, охотничьими припасами и прочим товаром, а скупал у охотников через своих скупщиков пушнину. Звери и птииы было ■тог­ да, рассказывали старики, хоть палкой бей, ореха кедрового и ягод вся­ ких урождалось так много, что и малой доли из того богатства не соби­ рали. Торговля у купца Гирина шла оборотисто, в миллионщиках он не значился, но капитал все же нажил немалый. Добро проматывать было некому: Гирин с женой жили бездетно. До революиии Гирин не дожил. Вдова продолжала мужнино дело, пока Советская власть не по­ ложила тому конец. От отца и других старых людей Хрисанф Мефодье­ вич слышал, что вдова-купчиха считалась женщиной набожной и после смерти супруга ничем иным не занималась, кроме молебствия о спасе­ нии души. Молва гласила, что она исполняет завет покойного мужа, испрашивая ему и себе у бога отпущение грехов. Народ как говорит? «Без греха господь един». А уж купцу-то куда совать рыло в праведни­ ки. Какой купец был на руку чист! Гласит же пословица, что деньга попа купит и бога обманет.... Молилась купчиха Гирина исправно, ездила в большой город, буд­ то бы к аотарю, возвратилась, а за нею, через короткое время, пришел небольшой отряд белых, стали белогвардейцы пушнину у остяков от­ нимать и много тогда в этом грабительском деле успеЛи. В конце кон