Сибирские огни, 1984, № 5

ка принадлежит его главному редактору академику А. П. Окладникову,, а также ответственному редактору первого тома В. Г. Одинокову и ответственному редак­ тору второго тома -П. П. Якимовой. Полнотой представленного фактического материала, уровнем его осмысления рабо­ та в значительной степени обязана осуще­ ствленному в ней содружеству литёратуро- ведов Ленинграда, Иркутска, Омска, Том­ ска, Свердловска, занимающихся сибир­ ской литературой. Подобного рода издание—^достаточно сложное единство: оно объединяет в себе самый разнородный материал (характери­ стика направлений, эпох, отдельных твор­ ческих индивидуальностей, анализ основ­ ных тенденций в развитии критики и т. д.), написанный к тому же разными авторами, что влечет за собой опасность известной разноголосицы, отъединенности монографи ческих глав. К счастью, этого не случилось Издание представляет собой нечто органи чески цельное, не разваливающееся на со­ ставные части. Более того, заслугой созда телей «Очерков» является единая «творче­ ская тональность», в которой выполнены оба тома. Издание убедительно доказывает, на­ сколько ценно для науки подобное объеди­ нение творческих усилий. При этом состав редколлегии первого тома «Очерков» шире, чем состав авторов: он включает таких из вестных ученых, как Д. С. Лихачев, И. А Дергачев, Ф. 3. Канунова, участие кото рых в работе, несомненно, помогло выра ботке концептуальной направленности кол лективного исследования. Авторам удалось избежать упрощенных соотнесений социальной и духовной жизни края, дать развернутую и точную картину созревания и расцвета оригинального ху­ дожественного сознания на сибирской зем­ ле (и на сибирском материале — в цент­ ральной части России). Между общерус­ ской и сибирской литературой существова­ ли различные формы контактов: это и дру­ жеское общение, и творческое усвоение опыта, и типологические схождения, обус­ ловленные общностью мировосприятия, ис­ торическими условиями и т. д. Авторам ра­ боты свойственно живое ощущение взаимо­ проникновения и взаимосвязанности лите­ ратурного развития, и, шире,— представ­ ление о художественном процессе как о поле действия многообразнейших, подчас не поддающихся точному учету и разграни­ чению эстетических влияний. Материалы первого раздела «Русская литература Сибири конца XVI—XVIII -вв.» значительно расширили представления о литературной жизни края. Впервые рус­ ская сибирская литература рассматривает­ ся с самых своих истоков — с конца XVI века. Авторы раздела выступают не толь­ ко как исследователи, но и как разыскате- ли,— вводя в научный оборот значительное количество новых рукописных и печатных источников, что позволяет им не только по-новому взглянуть на отдельные памят­ ники, но и в какой-то мере меняет быто­ вавшие представления о сибирском литера­ турном процессе. Так, впервые крестьянская сибирская литература рассматривается в системе об­ щерусского историко-литературного про­ цесса, на новых материалах написан очерк «Иркутское летописание XVIII в.», по-новому рассматриваются повесть «О Си- бири». Строгановская летопись и др. Тща­ тельное сопоставление различных редакций того или иного литературного памятника, новая хронологическая атрибуция текстов приводят авторов к выводу о том, что у истоков сибирской литературы лежали фольклор и одновременно — общерусская книжная традиция, которые постоянно по­ полняли и обогащали друг друга. Картина _литературной жизни края, вос­ созданная на протяжении XVII и XVIII вв., говорит'о том, что в условиях Сибири раз­ витие литературной жизни отличалось не­ которой замедленностью по сравнению с общерусским литературным процессом. Объем статьи не дает возможности под­ робно остановиться на содержании к аж ­ дого из разделов двухтомника. Отметим лишь, что принятая периодизация не вы­ зывает возражения, так как она в основе своей соотнесена с общерусским историко- литературным процессом, с одной стороны, и со специфическими сибирскими условия­ ми, постоянно корректировавшими этот процесс,— с другой. Экономическая отста­ лость, особенности исторических судеб ма-, лых народов, составляющих коренное насе­ ление Сибири, пространственная, отдален­ ность от российских культурных центров — все это предопределило литературное движение, не всегда синхронное общерус­ скому. Позиции критического реализма также укрепились на сибирской почве с некото­ рым опозданием: лишь к 60-м годам XIX века. И лишь на рубеже веков является синхроника в общерусском и сибирском литературном движении, прослеживаемая до настоящего времени. Авторам глав «Литературный процесс в Сибири 60—70-х годов XIX в.» и «Обще­ русская и сибирская литература 80 — на­ чала 90-х годов» удалось изобразить дви­ жение художественного реализма в связи с переменами в духовном и социальном климате Сибири. В результате перед чита­ телем в.озникает диалектическая картина историко-литературного развития. Непростая задача стояла перед автора­ ми .глав «Сибирская литература 1895—1917 гг.» и «Литературная жизнь Сибири в годы Октябрьской революции и гражданской войны»: требовалось осмыс­ лить пеструю картину литературной жизни означенного периода, имевшую свои исто­ ки как во всем предшествующем развитии русской литературы Сибири, так и в, слож­ ном переплетении течений общественно-по­ литической жизни, ■ в назревающих со­ циальных бурях, приведших к победе Октября. Необходимо было систематизиро­ вать и осмыслить этот богатый материал, дать объективную оценку фактам и явле­ ниям литературного развития, выявить его главные тенденции. Думается, эта задача в целом выполнена успешно. Перед чита­ телем встает широкая панорама не только литературной, но и экономической, общест­ венно-политической жизни Сибири 90-х го­ дов и пооктябрьского периода, что созда­ ет общий фон, так „необходимый для по­ следующих монографичьеских и обзэрных очерков.