Сибирские огни, 1984, № 5

ку, вдыхал морозный свежий воздух, пока по телу не пробегала дрожь. «Нет, нет— думал он.— Это было бы слишком расточительно для природы: чтобы она создала человека просто так — сможет он выжить или не сможет при разных обстоятельствах... Для этого ей бы обезьяны хватило... Человек — с умом. Природа словно поработала-поработала когда-то, устала, а потом придумала что-то вроде мыслящего робота: пусть он доделывает, что я не сумела... Да, да, на)верное, это так...» Сергей Алексеевич, одевшись, выходил на улицу, бродил по посел­ ку. Светила большая блестящая луна, и казалось, что именно от ее не­ тронутой стылой поверхности, лучами, шел этот знобящий, пронизываю­ щий до костей холод. Грязь к ночи затвердела и местами мягко проми­ налась под ногами. В поселке было пустынно, тихо — только кое-где лениво, вразнобой, взлаивали собаки, да временами резко, звучно что-то , ухало в застоявшемся воздухе. Было такое ощущение, что никакой дру­ гой— шумной и беспокойной — жизни нигде и никогда не существовало и не существует. «И ты считаешь, что снесенные горы и вырубленный лес — это то, что оставила тебе природа на доделывание? — спрашивал Сергей Алек­ сеевич себя.— В ЭТ 0 .Мзадача и назначение человека?..» Ему вспоминались заводской шлейф, дотягивавшийся почти до са­ мого города, карьеры, похожие на безжизненные лунные кратеры, на которые показывал когда-то Виктор из окна машины,— и в. этом было точно осуждение его работ, укор. «Но люди нуждались в цементе,— снова будто оправдывался Сер­ гей Алексеевич перед Виктором.— Они нуждались в жилье, в дорогах, в свете от новых гидроэлектростанций и во многом другом... Гак что я не мог иначе...» Он вспомнил еще, как взялся однажды, как раз тогда, когда выпи­ сался из больницы после перелома ноги, сделать для колхоза пруды из брошенных выработок: отсыпал плотину, заполнил выработки водой. Он даже писал об этом Виктору. Но затем вода неожиданно окрасилась в красный цвет — и санэпидемстанция предписала немедленно плотину взорвать, чтобы не перетравить скот. А главковский ревизор преподнес ему тогда за это еще и одну треть оклада «в возмещение понесенных за­ водом убытков». «А может быть, Виктор и прав,— думал Сергей Алексеевич.— Мо­ жет быть, действительно надо, чГобы никаких следов... Как после зве­ рей... А вся цивилизация — это просто горе от ума, а?..» Он несколько раз оказывался на той окраине, откуда виден был темный, в серебристом нимбе, кладбищенский лесок. Его странно тяну­ ло туда — точно он надеялся доспорить там о чем-то с Виктором, но ка­ кой-то невероятный, леденящий душу страх, от которого даже мурашки пробегали по телу, удерживал его... Когда он вернулся, Катерина уже была дома: вышла на кухню в та­ почках, в легком халатике. — Устали? — почему-то шепотом спросила она, принимая у не­ го плащ. Руки у Катерины были мягкие, теплые. В разрезе халатика, глубо­ ко, виднелась ее полная красивая грудь. — Ужинать будете?.. Или, может, выпьете еще? — Нет, нет,— торопливо отказался он. Ни есть, ни пить ему на са­ мом деле не хотелось — была даже легкая тошнота. — Мне бы сейчас поскорее уснуть. Катерина постелила ему на диване и погасила свет. — Скажите,— скрипнув в дальнем углу кроватью, по-прежнему ше­ потом, спросила она.— Правда, что у Виктора Васильевича никого не было — ни жены, ни детей... Или он нарочно мне так говорил? А? Я же ни,в чем не виновата... Может, кому-то все же надо сообщить, а? — Не надо,— ответил Сергей Алексеевич, он разделся и лег. Ему вспомнилась Иринка — то, как она восприняла известие о смер’